Кормилец
Повисло низко над селом всё в сизых тучах небо,
С братишкой Мишка за столом - нет в доме корки хлеба,
Поели даже воробьёв, в них били из рогатки,
Кружит постыло вороньё над крышей старой хатки,
В углу сидит безмолвно мать, лишь лебеда к обеду,
И Мишка встал и прошептал: "Пришла пора, поеду...",
Уездной станции перрон, варёной вкус картошки,
Детей голодных тьма. Вагон. Купчиха сыплет крошки,
Они летят на землю, в грязь, пьёт дама чай из блюдца,
И дети с криком и плюясь за крошки те дерутся,
"В Ташкенте хлебушка полно" - он от людей услышал,
Пересекая полотно влез на вагона крышу,
Трясут мешочники мошной - нет денег на билеты,
Вкус воздуха стоит хмельной, он улыбнулся: "Еду!",
Вот призрак станции степной и дальше нет дороги,
Он огляделся, как шальной, затёкшие тёр ноги,
Жара в степи - перекусил, краюхой из мякины,
"Есть хлеб?". Чтоб спутник не убил, сказал:" Да это глина",
Ташкент: арбузов, дынь - гора, живут тут беззаботно,
Нашёл себе малец барак и подыскал работу,
Привёз к весне домой зерно, загар, как тот бразилец,
Братишка умер уж давно, вздохнула мать: "Кормилец",
Косоворотку подвязав, дышал он полной грудью,
Спокойно матери сказав: "Теперь жить с хлебом будем!"
Свидетельство о публикации №125071906117