Обречённые на любовь. Ловушка

Утро было солнечным и прозрачным.
Словно акварель, размытая кистью на рисовой бумаге.
Он пришёл к оранжерее, чтобы отдать ей рисунок с орхидеей – отражение луны
в чёрной глади чаши для чайной церемонии
– и теперь прятал его в кармане пальто.
Рука, которой он прижимал рисунок, слегка дрожала. Точно тонкий стебель орхидеи под сквозняком.
Да и сам рисунок казался слишком хрупким узором из инея, который исчезнет при первом же горячем выдохе.

На обороте он написал синей шариковой ручкой:
лепестки орхидеи
лунный свет
на шёлке тишины.

Размышляя, почему чувствует себя осенним ветром, который стыдится унести последний лист с дерева,
он увидел как белый, чуть запылённый автомобиль, остановился у тротуара. Прямо напротив входа в оранжерею.
Она выпорхнула из автомобиля и, обернувшись, сказала что-то водителю.
Тот в ответ рассмеялся, лениво опираясь на руль.

Жест был таким знакомым, таким слишком.. домашним, что он почувствовал что-то похожее на ревность.
Не на яростную, всё сметающую вспышку, а на язвительный укол:
"Почему ты решил, что она особенная, а ты – единственный ?"

Он отступил в тень, внезапно осознав всю абсурдность ситуации.
Кто она на самом деле ? Почему приходит ? Что ей от него нужно? 

Может, это просто жалость. Может, она так со всеми.  Может, она..

Он резко развернулся и ушёл, не дожидаясь, когда она его заметит. 

Дома он запер дверь. 
Орхидея стояла на подоконнике. Безмолвная, чужая и холодная как первый снег.
Он вдруг почувствовал  отвращение к этой ненужной трепетной нежности, которая теперь казалась символом его наивности. 

–Ты тоже обман,– сказал он вслух, глядя на цветок с неприязнью.

Собрав все рисунки, он разорвал их на четыре части и засунул в пакет для мусора.
Хотел проделать то же самое с цветком, но снова не решился.

Она пришла тем же вечером. 
Стук в дверь был, как всегда – тихим и ненавязчивым. Он не ответил.  

– Нован, вы там?  Я принесла для вас книгу. 
Голос её звучал сквозь дверь приглушённо, словно эхо из другой жизни.

Он стиснул зубы, услышав шорох под дверью, будто она поставила что-то на пол, а потом шаги и звук закрывающихся дверей лифта.

Тишина.  Он подошёл к двери, прижав ладонь к холодному дереву. 

– Идиот, –  прошептал сам себе.  Но не открыл. Не бросился за ней следом.

Ночь была долгой. 
Он ворочался, ловил себя на том, что прислушивается –  вдруг она вернётся ? Вдруг постучит снова ?   
А потом ожидание сменилось чем-то другим.  Страхом потери. 
Он вдруг понял, что боялся не её лжи, а её правды. 
Боялся, что она действительно такая – добрая, чистая и светлая.
Боялся, что всё это – не ловушка, не игра.
И если это так, то сейчас он сам, своими руками, всё разрушил.

Утром он открыл дверь. 
На полу лежала книга в потрёпанной обложке.  
Он взял её в руки. На первой странице с закладкой в виде сухого одуванчика, было написано: 
"Иногда свет - это просто свет. Не бойся ему доверять."

Он принял решение.