Грошик

Стояла жара, я шел злой и рассерженный, меня назвали паяцем и выгнали из театра, я был лучшим тенором  в Париже и тут я услышал: "Месье, можно мне грошик?" Обернувшись, я увидел исхудалое лицо то ли девочки, то ли мальчика, разве разберёшь этих бродяг. "Грошик меня не утянет", - подумал я и дал два, пусть купит себе булку и молока.
Хозяйка ругалась, я опять просрочил плату за номер, я справил себе ботинки, а вы знаете, что то, что по моде всегда дорого. Ко мне пришла Лаура и стала выманивать деньги на духи, ох уж эти духи, что ж, пришлось и ей дать. Лаура щебетала, что меня будут умолять вернуться на коленях я тоже так думал. Прошел месяц, за меня блеял этот козел Марио, ох уж этот итальянец, а я тратил свои сбережения и отворачивался от хозяйки. Она терпела, ведь я распевался, и она приходила в восторг. Но так больше было нельзя.
Вечером пошел в ресторан, там пели какие-то певички, но им видно по туфлям неплохо платили, я гордо ел свой бифштекс с кровью, запивая его вином. Выйдя я опять увидел этого ребенка, который просил грошик и даже обрадовался, она оказалась девочкой, теперь я точно это рассмотрел, девочкой с прекрасным лицом, хоть и чумазым. "Месье, можно грошик?", я улыбнулся и дал ей три грошика. Она поблагодарила меня и испарилась в толпе. Время позднее, видать родители совсем пропили совесть, раз она так поздно бродит по улицам. Домой я пришел в приподнятом настроении. Жорж придет не один, он сказал, и я буду рад. Как я предполагал, Жорж пришел с Марселем. Ну последние новости были. Новости были так себе, импресарио был все еще зол, за то что я назвал театр дешёвым балаганом  с разряженными клоунами, а его толстым козлом. Новости разлетаются быстро, хозяин ресторана намекнул, что я могу петь по выходным, а не каждый день, и он будет платить исправно, я оскорбился в душе. но голод не тетка, и сказал, что подумаю. потому как ехать в Рим я не хотел, а в Питере было до того тоскливо и дождливо, что хоть волком вой. Сезон был в самом разгаре, но близился январь, а там и новый год.
В общем через неделю я решил пойти в ресторан, на мою беду там был импресарио с женой, я пил свой кофе и делал вид, что читаю газету. Жена импресарио что-то гневно требовала от него. Антуан встал и подошел к моему столу, процедил сквозь зубы, что мол расчет я получил неправильный и надо зайти еще в понедельник. Я был зол, но улыбался и сказал, что зайду обязательно. Выйдя из ресторана, я опять наткнулся на этого худого ребенка. "Да что же такое, где твои родители?" Девочка испугалась и убежала. Вот незадача.
В понедельник я получил двойное месячное жалованье и извинения. Мои афиши опять пестрели по всему Парижу. Лаура получила накидку из песца и замшевые перчатки. Я отшил отличное пальто. Вечером я возвращался с премьеры и вдруг увидел девочку, и что-то дрогнуло в моем сердце: на лице у нее был огромный синяк. Я достал грошик и поманил ее. Она подошла и сказала, что ей нужно пять, или мадам ее побьет, я предложил ей поужинать вместе, или я не осилю его, и дам ей 10 грошей. Выяснилось что ее зовут Мари и она потерялась три года назад при переезде из деревни, ее мама болела и видимо умерла, ее подобрала мадам. Она притворилась доброй и обманула ее, сказала, что хорошо знает ее маму и надо собрать ей деньги на лечение. Мари была настолько мала, что поверила ей. С полицией было тяжело договориться, в приютах сиротам жилось не сладко, документы Мари были у мадам. Я решил, что припугну ее и заберу ребенка, отдам ее в пансион мадам Жанет, он платный, спасу хоть одну душу.
Жорж мой товарищ был крепким малым, он был дружен с констеблем. В общем мадам была зла, но отдала документы Мари. На следующий день я отвел Мари Жанет, так у меня появился друг. Жанет росла быстро я женился на Лауре и успел овдоветь. И вот зимним вечером, когда я разболелся и меня мучила подагра, ко мне постучалась моя Мари. Она превратилась в прекрасную девушку, к тому же она получила прекрасное воспитание и стала медсестрой. В общем пока я болел, она ухаживала за мной и натирала меня мазями. Я был счастлив. У меня не было детей, а Мари просто с неба упала, она была как ангел, так мы провели неделю. Я понял, что я старый осел, и мне скоро 40, влюбился в нее. Но прочь эти мысли, она не Лаура. Мари уехала в Рим, где повстречала прекрасного парня, о чем мне поведала в письме, я ненавидел его, но она его любила, и  я дал благословение. Она попросила, чтобы я приехал на свадьбу, ведь ее некому вести  к алтарю.
Свадьба была то, что надо, я пел в свое удовольствие, а не по работе, мне предложили радушно остаться. Я погостил у них с неделю и стал скучать по Парижу, Жоржу и своему коту Сэму, которого пришлось отдать на время, хозяйке. Так я вернулся домой и стал регулярно получать открытки от Мари, первые фотографии дочки Мари. Я был счастлив, кот Сэм урчал у меня на руках, а я раскачивался в такт пластинке. Во сне ко мне пришла Лаура и сказала, что ужасно скучает, мы танцевали. Утром я решил пойти в церковь и исповедаться, что не делал многие годы. После исповеди мне стало легче. Так полетели дни и недели. Выступление мои были реже, я устал, к  тому же я уже владел двумя кафе,  и мне хватало на жизнь. Открыв 3-е кафе, я уступил дорогу молодым. Все было так, как надо. И вам повезёт, главное верить  и не зарывать свой талант, дорогие мои!