Мой сон, мой дурной сон

Что я люблю, тебя любя?
Возможно ли любовь найти
и вечное в безумном обрести,
не зная самого себя?
Отчаяние, маковое молоко —
твой терпкий вкус едва ли мне знаком —
на радуге твоей рублю ступени,
весенних дней несносный неврастеник...
Любовь безумна. Ей нечего терять.
Она займется на груди инкубом,
закусит губы – только бы не целовать, –
раструбы десен ртом жуя беззубым.
Стропила ребер – ее пружинная кровать.
И что-то шепчет голосом неверным,
монокли глаз вперяя в темноту:
«Пляши, пляши по вымученным нервам!».
И строчки тают у нее во рту!.
Она чеканом мысль вдавила в череп.
Я в сотый раз отмерил комнату
семью шагами,
вмурован в теле, как в пещере
узник под семью замками.
И в этом склепе, залитом лицами,
превозмогая муку сердца,
я слышу шорох платья ситцевого,
и от него мне некуда деться.
И пол уходит из-под ног,
исполовинясь диким хохотом.
Я столько выдержать бы мог,
но твое имя словно рок
преследует далеким рокотом
талых вод.
Господи Боже, меня ты сильней!
Спаси и сохрани свет её карие глаз,
что мне всего синей,
нежней и дороже!

Я сновидел — в самой сердцевине —
недремлющее Солнце Мира;
я видел горы, лениво греющие спины,
мозолящие небосвод хребтом;
признал волос твоих игривых переливы,
их смеха багровый затон.
Жаль, то был лишь сон,
мой дурной сон...

***

Из начала тянется в ночь
длинный шлейф прищуренных звезд –
то мировая душа влачимая прочь
канатами девичьих кос.
Повиты анютиными глазками
твои снулые рыхлые скулы,
так щедро навощенные лаской,
что в ужасе ссутулились бы губы Суллы.

Нелепо распустившись курослепом,
выплыл месяц, выряженный крепом.
Стянул он плащ, как скатерть-самобранку,
и мне ощерился улыбкой наизнанку.

Я выбью ставни и завьюсь кометой,
протуберанцами вскружу планеты,
подбирая подол оперенья,  —
тебя разыщу я, рыжая, поверь мне..

Легко ступая по электропроводам,
мы облетим все страны, города,
клещами впившись в платье Феба.
Неужто нам вдвоём не хватит неба?

Замаявшись, мы сядем на карниз.
С твоих ресниц сорвутся стаи птиц...
Разлив чернила, плещут крылья,
над скрижалями моих страниц.