Шантрапа и хулиганы в поэзии

В поэзии есть темные личности, которые губят поэзию, есть матерщинники, которые всеми силами тащут непотребные слова, есть мошенники, которые выдают фальшивые стихи за подлинные, а есть хулиганы, которые пользуясь своей "безнаказанностью" городить что угодно, начинают нести ахинею и околесицу. Образец такого стихотворения перед вами. Написал его некий советский писатель Геннадий Гор.

Плыл кораблик на боку
Из Китая, из Баку.
Видит, поп лежит на брюхе
С самоваром на полу.
Видит, поп с ногами в ухе
И с женою пополам.

Плыл кораблик на боку
Из Тамбова, из Баку.
Видит он, лежит карась
И девица словно князь.
У девицы в моче Вали
Три кобылы ночевали.

У девицы между ног
Треугольник и пирог.
У девицы между рук
Сдох зажаренный петух.
У девицы между плеч
Ждёт с запиской меня меч.

У девицы между перьев
Спят Ловушкин и Савельев.
У девицы между ляжек
Я сижу с руками тож
И точу ногами нож.
Плыл кораблик на боку

Из Парижа, из Баку.
Видит он, сидит корова
И руками вертит блюдо.
— Здравствуй Вера. Как здорова?
— Я здорова как верблюд. —
Отвечает Вера. Бьют.

Бьют её. Плюют. И режут.
А она с ногами в тесте,
А её ногою тесть:
– Негде, милая, мне сесть.
Плыл кораблик на боку
Из Европы, из Баку.

Видит он, спешит красотка
А у ней в руке чесотка.
А у ней в ноге кинжал.
Черт её меж ног зажал.
Плыл кораблик на боку
Из Китая, из Баку.

Июль 1942
Текст стихотворений Геннадия Гора, написанных после эвакуации из блокадного Ленинграда.

А вот теперь сравните: «От Махачкалы до Баку волны плавают на боку, и качаясь бегут валы от Баку до Махачкалы». Пел Юрий Визбор на слова Бориса Корнилова, расстрелянного в 1938 году.

Качка на Каспийском море
За кормою вода густая —
солона она, зелена,
неожиданно вырастая,
на дыбы поднялась она,
и, качаясь, идут валы
от Баку до Махачкалы.

Мы теперь не поём, не спорим,
мы водою увлечены —
ходят волны Каспийским морем
небывалой величины.

А потом —
затихают воды —
ночь каспийская,
мёртвая зыбь;
знаменуя красу природы,
звёзды высыпали
как сыпь;

от Махачкалы
до Баку
луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
я насмешливо щурю глаз —
мне Каспийское море по пояс,
нипочём…

Уверяю вас.
Нас не так на земле качало, нас
мотало кругом во мгле —
качка в море берёт начало,
а бесчинствуют на земле.

Нас качало в казачьих седлах,
только стыла по жилам кровь,
мы любили девчонок подлых —
нас укачивала любовь.

Водка, что ли, ещё?
И водка —
спирт горячий,
зелёный, злой, —
нас качало в пирушках вот как —
с боку на бок
и с ног долой…

Только звёзды летят картечью,
говорят мне:
«Иди, усни…»
Дом, качаясь, идет навстречу,
сам качаешься, чёрт возьми…

Стынет соль
девятого пота
на протравленной коже спины,
и качает меня работа
лучше спирта
и лучше войны.

Что мне море?
Какое дело
мне до этой зелёной беды?
Соль тяжёлого, сбитого тела
солонее морской воды.

Что мне (спрашиваю я), если
наши зубы,
как пена, белы —
и качаются наши песни
от Баку
до Махачкалы.

1930 г. Фото Бориса Корнилова