Сказ о пауке и мухах

               

Фашизм, как паутина, липкий страх,
А Гитлер в центре — бесноватый пах!
(Простите, сударь, вырвалось словцо,
Уж больно мерзко это существо).

Он сеть свою раскинул на полсвета,
Мечтая скушать всё от лета и до лета.
Жужжал над ухом: «Ах, я высший сорт!
А прочим всем — билет на эшафот!»

Слетелись мухи — чехи и поляки,
И прочие беспечные зеваки.
Он чавкал, лапки радостно слюнявил,
И новые законы тут же правил:

«Жужжать по-арийски! Крылья вскинуть ввысь!
Кто косо смотрит — лапками давись!»
Он брюхо отрастил размером с бочку,
И метил уж на русскую дубовую почку.

Но русская земля — особый край,
Тут муха — не проста, хоть мёдом зазывай.
Она с медведем дружбу водит с детства,
И знает от укусов средство.

Паук разинул свой голодный рот,
Мол, съем и этот северный народ!
Но мухи наши, сбившись в грозный рой,
Ему устроили смертельный бой!

Одна — крылом, другая — хоботком,
А третья — прямо в темя кулаком!
Паук от изумленья и от злости
Забыл, как переваривать все кости.

Он лопнул, бедный, с треском пополам,
Устроив всей Европе тарарам.
И разлетелась в пыль вся паутина,
Какая вышла гнусная картина!

Мораль сей басни, в общем-то, проста:
Коль жадность не имеет своего креста,
И ты решил весь мир захапать вдруг —
Подавишься, мой друг, от русских мух!