Чёрный котик в белом чулочке

     Пятистенок рубленный ещё дедом Акимыча стоявший когда-то на выселках сиротливо прибился к вновь отстроенным на нынешней манер особнякам деревни Михайловская, дорога устлана асфальтом. Завсегдашних жителей осталось двое, он да на том краю его сверстница бабка Граня, остальной народ пришлый оседлавший удавшуюся жизнь. Пределы своего двора дедка Акимыч покидает  только по необходимым надобностям, сходить за пенсией,оплатит электричество и в магазею.

     Дабы путь не казался долгим Акимыч укорачивает его разговором с самим собой. Кургузая сумка в которой  покупки, сподвигла дедку тужится усмирять дебит с кредитом отощавших своих карманов. Повидавшему на своём веку всякое, вряд ли этой  невзгоде озадачить Акимыча, картохи до нового урожая хватит, вот-вот огурцы пойдут, оно уже бы, только поспевай обирать, но лето не задалось нет им раздолья для росту.

     Неожиданно его думки-беседу прервала стайка детей высыпавшихся на дорогу перед ним.  Бойкая девчушка с пучком листков из школьной тетради, по всему старшенькая, лет восьми обращаясь к Акимычу  затараторила:

   - Дядя, дядечка.

Но посмотрев на Акимыча, смутилась, проморгав набежавшую слезу спросила:

    -Деда, у вас не пропадал чёрный котик в белом чулочке? На правой лапке, добавил рядом стоявший мальчишка.

     -Нет родимые.

     -А может у ваши друзей или соседей?

     -Нет, не ведаю о таковых.

Акимыч хотел было пожурить их за безрассудно выскочевших на дорогу, но увидев очередного идущего они будто осенняя листва гонимая ветром шурша подошвами подались в его сторону. Может и не прирепяшился к памяти Акимыча этот, не значивший  ровным счётом ни чего эпизод, кабы не пришлось утром отправиться в контору. Проходя мимо того места где был остановлен вчера детьми, на столбе увидел объявление забинтованное прозрачной лентой, крупными буковками было написано:

                "Чёрный котик в белом чулочке на правой лапке,
                сбитый машиной, похоронен за детской площадкой"

       Сердце Акимыча сжалось,ему почудилось будто оно становится чёрным котиком в белом чулочке и всё пытается выбраться на волю промеж рёберного частокола.