Атаман

 Глава 4. Казачий круг
               
Солнечное сентябрьское утро.  Разинский отряд собрался на казачий круг.  Обсуждается только один вопрос: как пройти через  Астрахань,  не оставшись без оружия и  той большой добычи, которую казаки взяли в ходе Персидского похода за зипунами?  Слава об этом походе уже разлетелась по городам и весям российского государства. Астраханским воеводам пришло от государя  указание о разоружении отряда Степана Разина. Такой поворот событий не входил в планы  самого атамана, и собранный круг  должен был принять единственно верное решение.  Круг вёл друг Степана Разина – есаул Фрол Минаев.
 
Сам Разин стоял, облокотившись на толстый ствол  старой ивы, сломанный когда-то ураганом. Вид у него сейчас был отрешённый, как будто атаман думал  какую-то свою непростую думу. Он смотрел в глаза казакам, но этот взгляд проходил как будто насквозь и устремлялся в дальнюю даль, из которой вернулся вчера отряд.
 
Так оно и было. Разин смотрел на суровые, задублённые  хлёсткими ветрами своенравного Каспия лица своих товарищей, покрытых шрамами и запёкшейся кровью, а перед глазами всплывали  события персидского похода, особенно гибель многих казаков. И, конечно, подспудно возникал в сознании прекрасный образ княжны Парисы.  Атаман каждый раз пытался от него отмахнуться, отодвинуть его  в сторону, но образ чудесной княжны возникал вновь и вновь в его сознании.  Именно это прекрасное видение отвлекало Разина от того, что сейчас обсуждалось казаками. Но в очередной раз он решил взять себя в руки и мысленно сам себя выругал: «Ать, бесовка, чай, колдует, зараза!  Хоть щипцами калёными из башки её вырывай! Всё лезет туды и лезет. Как есть – колдовка! Ладно ужо, слухай лучше, что хлопцы гутарят. Не забувай, что ты атаман!»

В это время Фрол Минаев  обратился к есаулу Лазарю Тимофееву, чтобы тот  поделился с кругом своими думками о том, что отряду делать дальше.

Есаул Лазарь Тимофеев
– Ну что, браты, зачну зараз я сказ про суть.
Вертанье наше не по нраву кой-кому.
Ведь велено царёвым псам пресечь наш путь,
Их гложет то, что мы доселе не в плену.

Для них мы бродники, что ищут свой хабар.
И вица точно уж для нас припасена.
Конечно, их волнует наш товар,
Им воеводы завладеть хотят сполна.

Бродники – разбойники, бродяги
Хабар – барыш, удача
Вица – розги

Да, через Астрахань на Дон лежит наш путь,
Вот токмо крепость неприступна там, браты.
Ведь не смогём же мы на стены враз вспорхнуть!
Стрельцы из пушек нас – и нам тогда кранты.

Но без отваги нет и браги – знамо нам.
Стояньем город не возьмёшь – как ни крути.
Каку-то крепость, вишь ты, взять степным орлам!
Боязным быть – уж нам-то точно не к чести!

Лазарь потер ладонью морщинистый лоб и, чуть помедлив, добавил:

Глаза, вишь, у страха похожи на плошки,
Всё зиркают робко, не видя ни крошки.
Разведать нужно хорошенько, что да как –
За целый полк у нас идёт один казак.

Устали только все в персидской стороне,
Товарыщей мы многих потеряли.
Отряду отдых нужен – энто как по мне,
Чтоб мы впросак по глупости не встряли.

Ведь Прозоровский, воевода, сущий бес,
Его коварство – словно паутина.
Да и хитрец князь Львов – не ангел же с небес?!
Скажу как есть – отменная скотина.

Вам, хлопцы, знамо, что барьям доверья нет,
Что в граде деется – проверить надо.
Порыщем втихаря – и так найдём ответ.
Ох, браты, чую я: нас ждёт засада.

Припомнят нам грешок с Яицким городком,
Да мало ль там ещё грехов найдётся?
Ну, а греховность выбивается кнутом,
А то и виской – это как придётся.

Виска – виселица

Не отказался б я саблюкой помахать
И попужать боярских лиходеев.
Поулюлюкать вслед, как бросятся бежать…
Уж я бы наказал там всех злодеев.

Степан Разин
– Саблюкой, Лазарь, ты намашешься – поверь!
Гадюка лишь саблюку уважает.
Когда беду ты выпроваживаешь в дверь,
Она, чертовка, уж в окно влезает.

Не забувайте, с кем имеем  дило мы,
А ты вот, Ларион, что молыть можешь?
Как нам на Дон утечь, оружие спасти?
Надея есть? Какой нам план ты сложишь?

Молыть – молвить
Надея – надежда

Есаул Ларион Хренов
– Дырьё в башках сверлить не так и тяжело,
И в бой пойтить для нас святое дело.
Я буду краток – ведь язык не помело:
Мы объегорим воевод умело!

Ведь у меня знакомый есть среди стрельцов,
Демьян Минеев – хлопец он надёжный.
Через него подкупим этих удальцов –
И в крепость путь уж не такой и сложный.

Кто к нам примкнёт, нехай – ведь боле будет нас.
Нам в крепости суметь бы оказаться.
Вот для барья тогда наступит судный час –
В плену не будешь боле вертухаться.

Нехай – пускай

Степан Разин
– Ну, а что ты нам всем поведаешь, Иван?
Задума в голове твоей какая?
Быть может, у тебя какой особый план,
А вдруг дорога есть кака другая?

Иван, я знаю – ты умеешь в корень зрить,
Ты мудростью житейской обладаешь.
Вражину нашу как нам, брат, перехитрить?
Ну, прямо говори, как ты считаешь.

Есаул Иван Черноярец
– Скажу как есть, ты ж мини знаешь, атаман.
На Дон, конечно, нужно возвертаться.
Но не в обносках – чтоб приличный был кафтан,
Чтоб с жинкой бы не стыдно повстречаться.

Мы – при деньгах, и барахлишко с нами есть,
И флот, как есть, персидский одолели.
Летит о нас молва – сие нужно учесть:
Прославиться мы, хлопчики, сумели.

А победителей не судят.  Так-то вот!
Нам требо завести переговоры.
Всего-то нужно – уболтать нам тех господ,
И деньги подогреют уговоры.

Ты ж, Тимофеич, беса сможешь уболтать,
А тут лишь воеводишка брыластый.
Жаднючий, сукин сын, – на лапу треба дать:
Дукатов золотых, кафтан атласный.

Брыластый – толстогубый

Товар полюбится – и ум расступится.
Где чует муха мёд – туда она и льнёт.
Где золотишко – там и жизня крутится.
Не сумнивайтесь же – нам точно повезёт!

Иван Черноярец в очередной раз оглядел казачий круг с хитрючим прищуром, который у него бывал тогда, когда ему лишь было ведомо то, что другим, кроме атамана, было неизвестно, и с напускной простоватостью, почесав затылок, вкрадчиво сказал:

–  Да только долит щас восчувствие меня,
Что нынь ты план уж, Тимофеич, знаешь.
И не страшна нам никакая западня,
И то, что ты ладом всё порешаешь.

Долит – одолевает
Восчувствие – чувство
Нынь – ныне

Не надоть вумным  слишком быть, чтоб вразуметь,
Что атаман наш знает всё заранье.
Помозговав, он точно всё сумел решить,
А с нашей стороны нужно старанье.

Коль боротьба нас ждёт, браты, так навались,
Мы заедино горы сдюжим сдвинуть.
Лишь перед дилом не забудь – перекрестись,
Будь ближе к Богу, чтобы в ад не сгинуть.

Боротьба – борьба

Куды свой взор отважный кинет атаман,
Туды мы головы свои враз бросим.
И приведём к порядку дерзких басурман,
И уж тогда по полной мы с них спросим.

Ну что, браты, за атамана мы горой?
За ним пойдём мы и в огонь, и в воду?
Когда он с нами есть и кажный з нас герой –
Он вразумить сумеет воеводу.

 Казачий круг воодушевлённо откликнулся на слова есаула Черноярца:
– Конечно, мы за атамана все горой!
Кажи ты, атаман, нам наше дило.
Коль надоть вдруг, то мы займёмся боротьбой,
Не сумнивайся – будет то красиво!

Степан Разин
– Ох и хитёр же ты, Иван, ох и хитёр!
Востёр ты на язык и зришь ты в корень.
Не надоть разжигать сейчас вражды костёр –
Теперя ждёт нас Дон, жена и курень.

Чуй суть – везде встречают по одёжине,
А провожать-то будут по уму.
Не жди удачи, коли ты в рогожине,
Одейся – не жалей с деньгой суму.

Чуй – понимай

А посему– закатим представление
И астраханцев уж порадуем сполна.
Сейчас лишь это верное решение –
Будь нам в подмогу, волжская волна.

Степан Разин подал знак Фролу Минаеву, чтобы тот заканчивал казачий круг.

Есаул Фрол Минаев
– Гей, вы слыхали, что сказал нам атаман?
Нам надоть всем сейчас итог подвесть.
А ну-ка! Люб вам аль не люб итожный план,
Ну, казачки, скажите же как есть!

Казаки разом дружно и зычно крикнули: «Любо, любо, любо!»