Любви задумчивое завтра часть 1

Любви надуманное завтра,
ты наступаешь так внезапно…
Придёшь, нахлынешь и отпустишь,
оставив ледяную пустошь.

Рано или поздно, этот ключевой момент должен был наступить, разделяя все на «до» и «после»… Но обычно Гончаров сам подталкивал его, провоцировал, дирижируя всем и вся… А в этот раз… 
- Ты какой-то не такой сегодня, - Вика забилась в угол подобно загнанному зверьку. Лица не было видно, лишь коленки белели в лунном свете, словно два яблока.
- Устал чертовски, вот и не такой, - Арсений потянулся к тумбочке, нащупал сотовый. - Ни фига себе, спать осталось четыре часа с небольшим. Мне ничего не хочется, в том числе и выяснять отношения… Здоровый крепкий сон – решение всех проблем, тебе не кажется?
- Хотя, нет, вру, не только сегодня, - не слыша его слов, она вторглась в полосу лунного света своим указательным пальцем и начала размеренно им покачивать, как училка в классе, диктуя при этом почти по слогам: - Последнюю неделю… ты, Гончаров, бревно бревном! У тебя… как бы это поприличней выразиться… завелась любовница? Колись, Казанова!
Он устало усмехнулся, приподнявшись на локтях. На такой же вопрос, помнится, один из героев его любимого фильма «Экипаж» в исполнении Леонида Филатова остроумно ответил, что заводятся тараканы… Арсений не стал его копировать, хотя и очень хотелось. Ситуации принципиально разные: в фильме герой был холост, нагулявшись вволю, в конце картины согласился себя «окольцевать». Он же, Гончаров, изначально связан узами брака, и разводиться не собирается. А то, что любовниц у него «выше крыши», так это ж как воздух, его всегда должно быть достаточно. К тому же герой Филатова был летчиком, а он - врач, человек, максимально приближенный к телу…
- Терминология у тебя, однако! Никого у меня нет, прекрати. Извини, завтра тяжелый день, хотелось бы выспаться.
Неужто астрология – не выдумка, и эта ночная разборка – тому подтверждение?! Вопрос настолько отчетливо прозвучал в его мозгу, что Арсений невольно повернул взлохмаченную голову к окну, чтобы убедиться - не из космоса ли занесло беднягу. Сам он по гороскопу Весы, ему ближе полутона, недосказанность, завуалированность. Правда в лоб – не его стихия. Здесь звезды были правы на все сто. Именно поэтому он и предпочел бы сейчас оставить все как есть. Пока, во всяком случае. Вика, рыжая бестия, – Козерог. Как знак Земли, старается всегда все разложить по полочкам, расставить точки над «i»…
Дожать ситуацию, так сказать… Чтобы ясно стало все до конца. Кровь из носа, на последнем издыхании – но до конца.
- У тебя каждый день тяжелый… - захныкала темнота ее голосом. – Так и скажи, что надоела! Что свободна, как шмель в полете. К чему эти ужимки, отворачивания к стенке, Гончаров? Она его еще никогда не называла по фамилии. Другие женщины называли, у каждой этот переход – с ласкового «Арсюш» или «Арчи» на подчеркнуто дистанционное «Гончаров» - означал перемену настроения, кстати, отнюдь не всегда в худшую сторону. Он изучил подобные метаморфозы и знал, к чему готовиться, что ожидать в каждом конкретном случае. Что означал сей «демарш» в исполнении Вики, он пока не знал, и это создавало внутри ощутимый дискомфорт.
- Ну, начинается, - он рубанул рукой хнычущую темноту, рискуя задеть девушку. – Только не сегодня, умоляю… Полжизни готов отдать за триста минут здорового сна.
- Слушай, нам совсем недавно было… хорошо, - не унималась темнота, атакуя со всех сторон. – Что-то случилось, я чувствую. Я не ревную тебя к жене, это как бы не по правилам…
Бедная Алевтина! Вот и она незаметно – не по правилам - прокралась к ним в постель и стала виртуальным участником событий. Только этого не хватало! - У меня еще дочь есть, - со злорадством прошептал Арсений. – Может, и ее подключишь как аргумент? Это же так эффектно, ну, давай! Умоляю, хватит на сегодня… Если тебе ни жить, ни быть, может, завтра, что ли…
- Наоборот, - перебила его Вика. – Лучше сегодня, по горячим следам, высказать все как на духу. Легче станет…
«Кому-то, может быть, и станет, но только не мне! – чуть не выкрикнул он. – Уж я-то знаю! Проверено и перепроверено тысячу раз!» Весь его опыт, казалось, подступил в этот миг к плечам и начал нашептывать: «Молчи! Не вздумай! Ни в коем случае! Умей держать паузу! Ничего хорошего из этого не выйдет!».
Он огляделся: Вики не было в спальне, зато на кухне вспыхнул свет. Забрякали дверцы ящичков, холодильник, чайник. Корвалол, валерианка, пустырник… Многовековой сценарий известен: все женщины подобные стрессы снимают примерно одинаково. Кто ж спорит, что совсем недавно им было хорошо? Еще пару недель назад, к примеру. Но откуда эта уверенность, что так хорошо будет и через месяц, и всегда?
Доктор чуть не начал колотиться головой о спинку кровати, чтобы понять, наконец, где здесь причинно-следственная связь. Если три раза в день есть одно мясо, то станешь вегетарианцем поневоле… Поток красноречия так и норовил сорваться с его губ. Чтобы не проболтаться, Арсений сжал на мгновение себе виски. Не помогло.
Возвратившись, Вика продолжила навзрыд:
- Скажи, что в ней ты нашел такого, чего … нет во мне, … а?! Ну, скажи!
- В ком – в ней? Кого ты имеешь в виду?
- Ну, в той, из-за которой ты сегодня как бревно… Чем она лучше? Думаешь, я не понимаю? Не чувствую? Ты меня… слышишь? Витаешь, черт знает где…
- Да сплю я, а не витаю! – огрызнулся Арсений, ненавидя себя за интонацию. «Ну, вот, ты и грубишь подобно среднестатистическому мужу, Палыч. – признался он себе, скрепя сердце. - А ведь это признак слабости! Опускаешься все ниже. Выходит, у тебя нет иных аргументов кроме как накричать на беззащитную девушку. Позорище-то какое!».
Никто не спорит, моя радость, кое-что у тебя получается изумительно, и энергии в тебе – хоть отбавляй. Ножки, попка, опять же, рыжие волосы – все замечательно, но… как ни странно, этого мало. Это как одно и то же четверостишие, повторяемое до сотни раз в день.
Через какое-то время ты перестаешь замечать в нем метафоры, поэтические образы, авторская идея уже не выглядит находкой.
«Да, эта реальность устроена так по-идиотски, что большинство женщин не понимает элементарных вещей! – он не был уверен, что смог удержать этот крик в себе. Впрочем, как не был уверен и в обратном. – Изо дня в день, неделя за неделей, месяцы, годы… Кто-то, возможно, довольствуется тем, что есть, но не я!»
Хоть вяжи его морским узлом, но он не расколется, что захотелось (вдруг!) ему совсем иной механики, физики и химии. Иных ракурсов и запахов. Иных вкусовых ощущений, свойств кожи, импровизации, если угодно. Разнообразия, короче, как бы зажевано это ни звучало.