Сосед всегда прав. Знаете, почему?

СОСЕД ВСЕГДА ПРАВ. ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ?...

– Ты, скворечина, в курсах, что я неделю как ремонт сбацал?! Ты видал, что с потолком моим?! – Упершись локтями в мои ребра, сидя на мне, как на бревне, Афанасьич брызгал слюной. – Не, я не понял... Ты че, Бумбараш, чалиться захотел? У тебя ж валюты на ремонт не хватит!
– И не подумаю! – я попытался взбрыкнуть торсом, чтобы сбросить с себя гориллу, но не тут-то было.
– Че ты сказал? Не, скворец, в натуре, я ж тебя за гнилой базар уморщу!
– И не мечтай даже! – Кое-как мне удалось повернуться на бок и приподняться на локте. – Пусти, дурень, а то протечет еще больше.
Как ни странно, последняя фраза возымела свое действие, и хватка «дурня» ослабла.
Спустя пять минут мы стояли в только что отремонтированной спальне Афанасьича. Задрав голову, я прикидывал масштабы нанесенного ущерба.
На фоне белоснежной лепнины поперечными полосами проступала грязноватая зелень, спускаясь до серебристых обоев и окрашивая их в совершенно немыслимый колер прошлогодней травы. Хрустальный полукупол люстры также был наполнен зеленоватым содержимым.
– Озеленил ты меня, скворечина! – зло сплюнул Афанасьич на дорогой паркет.
– Да уж вижу. – Я перевел взгляд на часы, бесформенно возвышающиеся на журнальном столике, и достал мобильник, странным образом оказавшийся у меня под рукой.
Заведующий хирургией Олег Трунов «врубился» в мою проблему лишь после третьего объяснения, не выказав никакой реакции. Лишь буркнул, чтобы я приходил сразу же, как все «устаканится».
Пообещав нижнему соседу, что вечером ему все «оплачу», я поднялся к себе. «Пробоину в днище» обнаружил достаточно быстро. На какой подводный риф наскочило стеклянное судно, я гадать не стал, а быстро набрал номер фирмы «Дары природы», всучившей мне бракованный сосуд месяц назад. Долгие гудки в трубке недвусмысленно намекали, что раньше десяти утра звонить бессмысленно.
«Черт, с этим аквариумом и про завтрак забудешь!» – мысленно хлопнул я себя по лбу и поспешил на кухню.
Половинки вареного яйца, опрокинутые на ломоть бородинского хлеба и обильно политые майонезом – атрибут, без которого для меня утро – не утро. Добавьте ко всему этому кофеек со сливками, и утреннее меню российского хирурга предстанет перед вами во всей своей непритязательности.
Жуя полным ртом и глядя, как стрелки на часах обгоняют одна другую, я представил себе физиономию Федьки Гузаирова, моего коллеги и однокурсника. Наверняка парень крыл меня сейчас семиэтажным матом, поскольку операции начались, а ему пришлось вставать к столу с каким-нибудь стажером...
Что ж делать, Феденька? Когда у твоей карликовой пуделихи год назад начались преждевременные роды и ты исчез на неопределенный срок, я тоже был вне себя от эмоций.
Уже в прихожей я вспомнил о выстиранном белье. Дело в том, что накануне вечером я загрузил свою «индезитку» простынями и наволочками, врубил, а сам лег спать. Она у меня, разумеется, с сушкой. Но сушка берет много электроэнергии. А я по натуре жмот – включаю без сушки, а потом влажное белье вывешиваю на балконе.
Так как сегодня я все равно безнадежно опоздал, то почему бы не развесить простынки, потратив на это лишние десять минут! Не кваситься же им до вечера в барабане!
Едва переехав в эту квартиру, я первым делом купил двадцать метров прочной бельевой веревки и, угрохав на это дело полдня, соорудил на балконе такое... Сейчас там можно вывесить все белье, какое есть в квартире.
Около девяти часов я вышел из подъезда и, щурясь от майского солнышка, не спеша направился к троллейбусной остановке. Возле арки, под которую я обычно сворачиваю, чтобы сократить путь, лениво перетаптывались два дюжих молодца в камуфляже, при дубинках и рации. Неподалеку стоял «рафик» «Скорой». Несколько зевак делали вид, что прогуливаются поблизости.
«Что случилось? Шваркнули кого?» – всплыла мыслишка и тотчас нырнула в подсознание. Хотя, честно признаться, что-то шевельнулось у меня в груди при виде омоновцев... Жутко неприятное…

Продолжение следует