Эссе 53. О религии и церкви

Весь век с бутылкой мы прожили,
И опустились мы на дно.
И вот вожди в Москве решили,
Что православье лишь одно

Спасёт страну от вымиранья,
«Поскольку  мы уже на грани,
И может сгинуть наш народ
Из-за влияния свобод.»
               
Нашли в безверии причину,
Пороков, хамства, кутежа.
Ведь редко в церкви вы  мужчину
Увидите средь прихожан.

Старушкам храм – и клуб и спевка,
С прощением грехов, что в девках
Они наделали давно,
Да для причастия вино.
               
А мужики в другое стадо
Бредут, когда не в силах жить.
Бутылке горькой водки рады,
Как поводу поговорить.

Смеясь над проповедью скучной,
Бегут из атмосферы душной,
Где ладаном воняет смерть,
Туда, где жизни круговерть.
               
Но, маясь жизнью бездуховной,
В зависимость к бутылке той
Идут, а не во двор церковный
Поближе к троице святой.

И в церкви уж никто не ищет
Ни Бога, ни духовной пищи,
Ни нравственных себе опор
У нас в стране с давнишних пор.
               
Себя  не уважаем все мы,
И оттого душа болит,
И проповедям с вечной темой
Нам разум верить не велит.

В себя мы веру потеряли,
И в ритуалах мы едва ли,
В себе святое не любя,
Найдём и Бога и себя,


Религия - нам регулятор,
На первый взгляд удачней всех.
Она нам  говорит: то свято,
А то есть страшный смертный грех.
Но всем церквям присуще свойство:
Грехи все обращать в геройство,
Коль власти выгодны они
И на врагов обращены.
             
Зачем же честью звать гордыню?
Убийство – доблестью в бою.
С достоинством несовместимо
Смирение в земном краю.
Для Бога слово «враг» нелепо.
Уж, коль любить, так значит слепо.
А если ближние – враги,
В завет пусть верят дураки.
               
А как написано в завете,
Совсем не грех рабов иметь,
Но пожелать себе при этом
Раба чужого – хуже нет.
Что цепи брака нерушимы,
И в браке вовсе не грешим мы,
Что возлюбить должны мы власть,
При том в уныние не впасть…
               
А кара божья - не злодейство,
Любовь… греховна мысль о ней.
Она и есть прелюбодейство.   
Хитрее Бога подлый змей.
А как любить – умом ил страстно –   
Того, кто ближе, мне не ясно.
Мужчин и женщин? Всех подряд?
Люби, но вряд ли будешь рад:
               
Одни тебе на шею сядут,
Другие просто втопчут в грязь.
Уж лучше после – муки ада,
Чем унижение – сейчас!
Чудить неплохо на контрасте,
Но нам к чему Христовы страсти?
При жизни нужно быть живым,
Забыв завещанное им.
               
Христос был самый первый хиппи
И первый революц’онер.
И как его нелепа гибель,
Бесплоден так его пример.
Зло победить не смог мессия,   
Он перед властью был бессилен.
Тому лишь научил он нас,
Что и богов карает власть.
               
Не мог не понимать сын божий,
Что бесполезен подвиг был,
И жертва ни одна не сможет
Спасти всех нас от тёмных сил,
Что мы природой называем.
Да, всё про идеал мы знаем,
Что толку жизни нам пенять,
Что не смогла его принять?
               
Нет идеала в мире этом.
И непреложных истин нет.
Не Богу, ж, нам пенять на это,
Уж, просто, так устроен свет.
И как бы хуже нам не стало
От воплощенья идеала.
Стремится издавна убить
Нас то, чего не может быть.