Слепота
Я принимаю истину как есть,
И зрение вернуть своё
Пока я не могу: деньги надо поберечь.
Спросонья, входя в наш белый мир,
Я вижу лишь его же отражение.
Не искажённый чёрный сад, ампир —
В нём нет ни боли, ни искушений.
В стенах его спектакли красками пестрят,
В нём роли, маски и костюмы инородные.
Здесь вид, эмоции и нравы не щадят
Того, кто не видит, чем они дородные.
Я здесь обычный серый гость,
И даже гость способен различить
И темноту, и в темноте увидеть гвоздь,
Не напороться и другим не навредить.
Я же везде одну картину вижу:
Лишь только возгласы её рисуют сами.
На улице и в парке их я слышу —
Они по-своему работают руками.
Но здесь мне нечего смотреть:
Спектакль старый, я же его видел.
И стал я ближе к выходу лететь;
На удивление, его я видел.
Внезапно грудь наполнили цветы,
И вправду, на входе была аллея:
Цветы и клумбы, а в фонтане ты —
Мальчик, вдохновитель Фолея.
Идя среди разрозненных кустов,
Я лицезрею отголоски, тени:
Детский плач — это малыш Густов
Опять с другом в клумбу влетели.
Очки уже как вторые брови
Сидят и двигаются, иногда линяют.
Когда линяют, не чувствуется боли —
Не первый раз я брови ведь теряю.
Стучу палочкой, почти что на бегу,
Я на ходу город рукою длинной изучаю.
И в бодрствовании, и в бреду
Я это место всегда узнаю.
Здесь я родился и зрячим стал я тут,
Здесь прошли все молодые годы.
Здесь мой характер на вид стал Тут,
И мои слёзы обратились в воды.
Родная лавочка, приветик, дорогая!
Моё место всегда держишь свободным.
Уже обветрилась, ты старая такая —
Тебя бы облить краской водной.
Я здесь покой всегда среди шумов найду;
Я здесь вновь зрение орлиное обретаю.
На лавочке я вновь живой иду —
И палочку в кусты я убираю.
И вот как будто обычный человек
Сидит и смотрит с интересом вдаль.
На деле же не видит ничего — и человек
Шляпу надев для мира умирает.
Свидетельство о публикации №125071103796