Воспоминания. Часть6 Дорога в СССР

В конце августа 1949 года уезжали из Бабельсберга в СССР.
Собирались с некоторой спешкой и тревогой, по крайней мере я. Болезненное расставанье с Дамкой и её щенками. Я выбрала любимого Рольфа, чтобы взять его с собой. Труден был выбор игрушек, так как все --  нельзя, больших кукол и коляску оставила без особого сожаления, а вот подарки семьи Ральфа, железнодорожный вокзал и двухэтажный домик с комнатами и всякой мебелью, как ни просила  взять с собою, не разрешили, лишь маленькую в вязаном платьице хозяйку этого домика, куколку  величиною с мою детскую ладошку, но у которой двигались ручки и ножки, уложила в огромную коробку вместе с прекрасными ёлочными игрушками. Ёлку мы наряжали под новый год с сестрой, дядей Петей и подружками, девочками Касьяновыми, и вместе потом сидели у нас на диване около ёлки, а дядя Петя нас развлекал, так как родители уходили куда-то на свое празднование взрослых. Была и фотография этого вечера, но не у нас, а у Касьяновых почему-то, однако наши обе подруги уже несколько лет на том свете, а фотография так и не нашлась, жаль. 
Из Германии ехали долго! До границы в купе пассажирского поезда. Рольфа везли в корзинке, а когда надо, накрывали. Но уже в Польше ехали в товарном вагоне вместе с нашими вещами: посуда в ящике, каждодневная и купленную новая, гардероб, буфет, кровать, кушетка, кресла, пианино, купленное по случаю возможности обучения музыке старшей сестры в Бабельсберге (18 век, фирма Брауншвейг), алюминиевый сундук с нашей одеждой и ещё швейную машинку ножную, Зингер, и много мелочей, подарков друзей по случаю праздников и дней рождения. За четыре года жизни в Германии накопилось их немало, особенно нравились миниатюрные чашечки и некоторые статуэтки, детские и дамы в кружевных фарфоровых платьях.  Кстати, не знаю, покупалась ли мебель, вся разномастная и не из дорогих, возможно, что-то из квартиры, где жили, возможно позволяли выбирать какую-то списанную в части, почему-то не подумала и спросить у родителей.
В этом же вагоне ехала ещё одна семья со своими вещами, у них тоже было двое детей. В Польше состав иногда стоял целый день, готовили на примусах даже на улице подле вагона, из деревень приходили поляки и продавали нам яйки, картофель и прочие овощи и продукты. А мы, детвора, бегали в поле, набирали букеты цветов, выгуливали Рольфа, и только тогда возвращались, когда слышали предупредительный гудок паровоза, может, за полчаса до отхода поезда. И по Белоруссии и по России ехали с остановками, возможно, я преувеличиваю время в пути до Москвы, но так мне запомнилось. Такой переезд был даже не в тягость, по крайней мере, нам, детям.
В Москве папа получил назначение на службу в войсковой части на Филях. Но о квартире нечего было и думать. Временно разместились у тетушки Анны в общежитии от госпиталя им. Бурденко, где она работала. Дом был двухэтажным, деревянным, барачного типа, располагался почти напротив входа на Немецкое кладбище (позже его снесли, конечно). В комнате жили три или четыре женщины. Мы спали вместе с мамой на кровати тетушки, а она рядом на полу или дежурила в госпитале.
Мы с сестрой выходили гулять вдвоем. Возле дома протекал ручей, но было уже прохладно, чтобы возиться в воде. Две девочки, в заграничных пальтишках с капюшонами, но ещё и в шляпках, должны были привлекать внимание, но не помню никаких встреч или разговоров, уже начался учебный год, и детей на улице не было.  Мы шли гулять через ручей по мостику на Немецкое кладбище. Там было много зелени, кусты, деревья, и памятники, кресты, все внове, всё интересно.
Где ночевал папа, не знаю, может, у родственников, Дороненковых, в Кунцеве, а возможно, прямо на вокзале или на какой-то платформе, куда были отгружены наши крупные. вещи. Помню, что их надо было сторожить даже ночью. Куда их отвезли позже, не знаю, а мы через пару недель переехали в снятую комнату в селе Мазилово (ул. Главная, дом 41), комнату, не более 15 метров, у хозяина дома, Геннадия Ивановича. В школу, номер пять, нас приняли в Кунцеве, в трёх километрах от дома, там учились и все мазиловские дети.
Фотографий этого переезда нет. Некоторые фото Введенского (Немецкого) кладбища