Кристина. Страшная месть. Часть 9. Шипы правды

Кристина сидела в своём пентхаусе, глядя на огни Москвы, что мерцали за панорамным окном, но их холодный свет не мог согреть её истерзанное сердце. Вера, её маленькая дочь, спала в колыбели, а новый ребёнок, шевелящийся в её чреве, был горьким эхом Сочи — галантного Арсения, грубых спасателей, моря, что сулило покой, но принесло лишь новые раны. Розы, что когда-то цвели в её памяти, теперь были лишь шипами, впившимися в душу. Но новая беда, как чёрная тень, накрыла её: Тимур, её сын от Рахима, был найден мёртвым в Ташкенте, повешенным на резинке от трусов в заброшенном гараже. В его зубах, стиснутых в предсмертной муке, торчала записка, написанная кривым, почти детским почерком: *"Мама, ты меня забыла?"* Кристина, узнав о трагедии, рухнула на колени, её крик разорвал тишину пентхауса. Образ Тимура — смеющегося мальчика, бегающего по пыльным улочкам, — смешался с кровью Будулая на асфальте, с холодом могил Артёмчика, Марины, Гриши и Шерзода. Боль утрат подтолкнула её к роддому раньше срока. Под крики и слёзы, в палате, пропахшей антисептиком, Кристина родила мальчика, хрупкого, с глазами, полными тайны. Она назвала его Артёмом — в память о первенце, чья смерть открыла этот кошмар. Но в её сердце зрела новая загадка. В чемодане, среди вещей из Сочи, она нашла свой купальник, ещё хранивший запах моря. На его ткани, запутавшись в яркой ткани, блестел седой волос. Её разум вспыхнул: Арсений. Она отправила волос на анализ ДНК, и результат был как удар грома — полное совпадение. Отцом ребёнка оказался не Геннадий, не Святослав, а старый галантный Арсений, чьи слова "дело во мне" теперь звучали как насмешка. Кристина, стиснув зубы, подала в суд на алименты, решив, что этот ребёнок не станет очередной жертвой её слабостей. Тем временем в Москве следствие по убийствам её детей возглавил полковник Петренко, матёрый следователь с седыми висками и взглядом, острым, как нож. Его кабинет на Петровке был завален папками, но он, словно волк, чуял след. Опрашивая свидетелей, он заметил странную деталь: недалеко от мест, где погибли Артёмчик, Марина, Гриша, Шерзод и Тимур, видели человека в чёрном плаще, чьё лицо скрывала тень капюшона. Камеры каршеринга, сбившего Будулая, зафиксировали того же человека за рулём — высокого, с длинными пальцами, сжимающими баранку. "Это не случайность," — пробормотал Петренко, закуривая сигарету, несмотря на запрет в управлении. Он чувствовал, что напал на след, но тень этого призрака ускользала, как дым. Кто он? И почему его тень витает над каждым горем Кристины? Суд по алиментам стал для Кристины ареной новой битвы. Зал гудел, как улей, а Арсений, в своём старомодном костюме, стоял перед судьёй, отрицая всё. "Эта экспертиза — подделка! Я не мог, я женат!" — кричал он, поправляя галстук, но его глаза выдавали страх. Судья, хмурая женщина с усталым взглядом, назначила повторную экспертизу, и результат подтвердил: Арсений — отец. Суд присудил алименты в пользу Кристины, и зал взорвался шепотом. Но настоящая буря разыгралась, когда Агафья Никифоровна, жена Арсения, седая, но крепкая, как дуб, ворвалась в зал с кухонной скалкой. "Старый похотливец! — орала она, лупя его по спине. — А говорил, что любишь, к греху содомскому склонял!" Арсений, согнувшись под градом ударов, пытался закрыться руками, но Агафья не щадила, и её крики заглушали стук молотка судьи. Кристина, наблюдая эту сцену, чувствовала, как шипы роз в её душе на миг отступили, уступив место горькой победе. Она вышла из здания суда с гордо поднятой головой, держа на руках Веру, тихо сопящую, и новорождённого Артёма, чьи глаза смотрели на мир с невинной надеждой. Её каблуки стучали по мраморным ступеням, но у подножия лестницы её ждал полковник Петренко, его лицо было мрачнее тучи. "Кристина Ивановна, — сказал он, выдыхая дым, — мы нашли след. Человек в чёрном — он был там, где умерли ваши дети. И на той дороге, где погиб Будулай. Это не призрак, это кто-то из вашего прошлого." Кристина замерла, её взгляд упал на Веру и Артёма, затем на свои руки, всё ещё дрожащие от боли. Она вспомнила безумные глаза Серафима, гнев Виталия, его холодную улыбку, когда она сбежала с Романом. Кто этот человек в чёрном? И сколько ещё шипов судьба вонзит в её сердце, прежде чем правда всплывёт из колючей тьмы её прошлого?