Кристина. Страшная месть. Часть 5. Грешница

Кристина сидела в своей роскошной гостиной в пентхаусе, глядя на Савелия, который, несмотря на улучшение, всё ещё был прикован к кровати после травмы головы. Алевтина, сиделка, хлопотала рядом, а в воздухе витало хрупкое спокойствие, которое Кристина так боялась спугнуть. Но это спокойствие рухнуло, когда в дверь позвонили, и на пороге появилась мать Савелия. Её лицо, искажённое злобой, не предвещало ничего хорошего. "Ты, дрянь, изменяла моему сыну! Я всё знаю про твои похождения с каким-то тренером Елисеем в ночном клубе!" — выкрикнула она, не сдерживая ярости. Кристина замерла, кровь отхлынула от лица. Оказалось, Елисей, фитнес-тренер, с которым она согрешила в ту роковую ночь, тренировал одну из подруг матери Савелия и похвастался своей "победой". Каждое слово женщины резало, как нож, а когда Кристина попыталась оправдаться, та лишь сплюнула: "Ты недостойна моего сына, шлюха!"

Этот разговор, полный яда, донёсся до ушей Савелия, лежащего в соседней комнате. Его голос, слабый, но полный боли, позвал её: "Кристина, это правда?" Она, не в силах лгать, упала на колени у его кровати, рыдая. "Прости меня, Савелий! Это была ошибка, я была пьяна, я пыталась забыть боль... Я клянусь, это больше не повторится!" Слёзы катились по её щекам, а в памяти всплывали розы, что она когда-то держала в руках, — колючие, как её грехи, но всё ещё алые, как её надежда на прощение. Савелий, глядя на неё с невыносимой тоской, замолчал. А затем, в порыве отчаяния, схватил с прикроватного столика лимон, который Алевтина принесла для чая. "Если ты меня не любишь, зачем мне жить?" — прошептал он, зная, что с детства у него смертельная аллергия на цитрусовые. Он сжал лимон, выдавливая сок на язык, и его лицо начало опухать, дыхание стало хриплым. Кристина закричала, но Алевтина, среагировав мгновенно, вколола ему антигистаминный препарат, спасая жизнь в последний момент.

После этого кошмара Кристина, потрясённая до глубины души, клялась Савелию, что больше никогда не предаст его. "Ты — моё всё, я не могу потерять и тебя," — шептала она, целуя его холодные руки. Савелий, тронутый её слезами, простил её, и в их жизни началась череда счастливых дней, словно луч света пробился сквозь тёмные тучи. Его здоровье пошло на поправку, врачи разрешили ему вставать, и они начали готовиться к свадьбе. Пентхаус наполнился планами, смехом и мечтами о будущем ребёнке. Но мать Савелия, узнав о свадьбе, не смирилась. Она позвонила Кристине и, не стесняясь, прокляла её: "Будь ты проклята, старуха! Ты погубишь моего сына, и я этого не прощу!" Её слова, как яд, осели в сердце Кристины, но она старалась не думать о них, цепляясь за хрупкое счастье.

Савелий, вернувшись на работу, вновь открыл дело об убийствах детей Кристины. Он был уверен: тайна кроется в её прошлом, а смерть Будулая, сбитого машиной на перекрёстке, не случайна. "Кристина, я чувствую, что всё связано. Мы должны докопаться до правды," — говорил он, и в его глазах горела решимость. Накануне свадьбы, за день до церемонии, он сел рядом с ней на диван и попросил: "Расскажи мне всё о своей жизни до нашей встречи. Каждый мужчина, каждая боль, каждый секрет. Я должен знать, чтобы защитить тебя." Кристина, вздохнув, начала рассказывать — о деревенской юности, об Артёме, о Михаиле, о Будулае, о монахе Серафиме, о всех своих детях и грехах. Она выливала душу, а Савелий слушал, не перебивая, лишь иногда сжимая её руку. Когда она закончила, он задумчиво произнёс: "Кажется, я всё понял." В этот момент его телефон завибрировал от входящего сообщения. Он взглянул на экран, его лицо напряглось, и он быстро сказал: "Мне нужно срочно уйти. Это важно. Жди меня." Кристина, взволнованная, пыталась спросить, что случилось, но он лишь поцеловал её в лоб и исчез за дверью.

Она ждала его всю ночь, не смыкая глаз, глядя на часы, которые неумолимо приближали утро свадьбы. Его всё не было, телефон молчал, и тревога сжимала её сердце. На следующий день, не теряя надежды, Кристина надела подвенечное платье, белое, как её мечты, и поехала в ЗАГС, веря, что Савелий приготовил сюрприз. Она стояла у входа, волнуясь, поправляя фату, представляя, как он вот-вот появится с улыбкой. Но вместо этого к ней подошёл незнакомый полицейский, его взгляд был тяжёлым, а голос дрожал. "Кристина Ивановна, мне очень жаль... Труп Савелия выловили из реки сегодня утром. Из груди торчал кухонный нож." Мир рухнул. Кристина, не веря своим ушам, закричала, её платье, символ надежды, стало саваном её новой боли. Она упала на колени прямо у входа в ЗАГС, не замечая любопытных взглядов, а в памяти всплывали розы, что она когда-то держала с ним в мечтах о будущем, — теперь они увядали, как её сердце. Кто убил Савелия? И почему судьба отбирает у неё всё, что она любит, оставляя лишь тьму и слёзы?