Кристина. Страшная месть. Часть 4. Жар в груди

Кристина, измождённая заботами о Савелии, который после попытки самоубийства и травмы головы был прикован к кровати в её пентхаусе, чувствовала, как силы покидают её. Его депрессия, его пустой взгляд, её собственная боль от утрат детей и страх перед неведомым убийцей душили её, как петля. Чтобы не сойти с ума, она наняла сиделку Алевтину, крепкую женщину средних лет с добрыми, но усталыми глазами, которая взяла на себя уход за Савелием. "Не волнуйтесь, Кристина Ивановна, я с ним справлюсь," — заверила она, и Кристина, поверив, решила на миг забыться. Подруги, давно звавшие её развеяться, уговорили её поехать с ними в ночной клуб в центре Москвы. "Ты должна жить, Кристя, хоть немного!" — настаивали они, и она, поддавшись их уговорам, надела старое платье, которое ещё хранило запах её былой юности.

В клубе, под оглушающий ритм музыки и мигающие неоновые огни, Кристина впервые за долгое время почувствовала, как груз с плеч спадает. Она пила коктейль за коктейлем, позволяя алкоголю заглушить боль в сердце. В какой-то момент к ней подошёл Елисей, фитнес-тренер, высокий, с рельефными мышцами и наглой улыбкой, от которой её бросило в жар. "Ты слишком красива, чтобы грустить в одиночестве," — шепнул он, наклоняясь к её уху. Кристина, пьяная и растерянная, пыталась сопротивляться, бормоча: "У меня есть мужчина, я не могу..." Но когда её рука случайно нащупала его огромный член через ткань брюк, все барьеры рухнули. Она сдалась, как сдавалась многим до него, и они уединились в туалете клуба, где запах хлорки смешался с их тяжёлым дыханием. В эту минуту она забыла обо всём — о Савелии, о детях, о смерти, — но лишь на миг.

Вернувшись домой под утро, Кристина, ещё пахнущая чужим одеколоном, увидела Савелия, лежащего в кровати, беспомощного, с перевязанной головой. Алевтина спала в кресле рядом, а его взгляд, полный боли, пронзил её насквозь. Чувство стыда накрыло её, как чёрная волна. Она не могла вынести этого и, не сказав ни слова, ушла в ванную, где долго рыдала, глядя на своё отражение в зеркале. Её грехи, её слабости снова тянули её на дно. В отчаянии она решила пойти в церковь, чтобы исповедаться. В маленьком храме на окраине Москвы священник Афанасий, её давний духовный отец, выслушал её с тихой печалью. "Дочь моя, ты несёшь тяжкий крест, но Господь милосерден. Покайся, и грехи твои отпустятся," — сказал он, и Кристина, рыдая, поведала о Елисее, о своей слабости, о чувстве вины перед Савелием. Афанасий возложил руку на её голову, и она почувствовала, как груз на миг стал легче.

Но покой длился недолго. Пока Кристина была в храме, в офис её благотворительного фонда явился человек из прошлого — Будулай, цыган, чьё лицо она не видела десятилетиями. Он потребовал встречи с ней, но помощница, не зная его, отказала, сообщив, что Кристины нет на месте. Будулай, не уходя, оставил записку, которую помощница передала Кристине по её возвращении. Развернув бумагу, Кристина замерла. Кривым почерком там было написано: "Я знаю страшную тайну о твоих детях. Могу рассказать, но за миллион долларов. Привези деньги в чемодане в отель 'Звезда' завтра в полночь." Сердце её заколотилось — неужели он знает, кто убийца? Или это новый обман? Она бросилась на улицу, чтобы догнать его, надеясь застать у офиса, но на перекрёстке, всего в нескольких метрах от неё, раздался визг шин. Машина сбила Будулая на полной скорости и умчалась прочь, оставив его тело на асфальте. Кристина закричала, подбегая к нему, но было поздно — его глаза уже остекленели, а кровь растекалась по мостовой. Тайна, которую он нёс, ушла вместе с ним, оставив её в ещё большей тьме. Кто управляет этой игрой? И сколько ещё смертей ей предстоит увидеть, прежде чем правда откроется?