Плач Ярославны

Не гневись, батюшка, ты прости меня, матушка,
Снизошла по утру на Землю тоска Вселенская,
Полюбила, да извелась, измоталася ваша младушка,
Любить, да страдать — видно доля такая женская.

Ты прости, ненаглядный мой, ясно Солнышко,
Не носить мне яхонтов, не летать кукушкой,
Не любА тебе, не по нраву тебе мои пёрышки,
Вот и вою теперь волчицею у болота, да за опушкой.

Милый мой, как мне душу параличом свело,
Не поскупилась судьба, испытаний отсыпала,
Берёза цвела, да пеплом накрыло, да замело.
Я проиграла. Мне карта битая выпала.

Как же это, от любви, да молодой умереть?
Жить бы да жить, выросла младушка, красавицей стала,
Да кто же при жизни носит похоронный берет?
Была дЕвица, да сплыла, стёрлась ластиком, да пропала.

Да как же это, при живой деве, да поминать —
Окружили и плачут реченькой, кто все эти люди?
Закончился человек, нечего вспоминать,
Бывает у сказок счастливый конец, у моей — не будет.

Уж собрались плакальщицы, стынет каравай,
Стол накрыт, всё готово - бражка, кутья,
Милый, ты глаза открой, открой, да не закрывай,
Посмотри — лежу красивая, белая, как ладья.

Не нашла я пути обратно, застряла, да потерялась,
Ниточка порвалАсь в темноте лабиринта Фавна,
Ни пылиночки, ни вздоха от меня не осталось,
Вот и плачу теперь, и слёзы лью, твоя верная Ярославна.

Ни жива, ни мертва, туча остолбенелая,
В здравом уме, да на гильотину пошла, на плаху,
Не назвать тебя своим, не носить платье белое,
Ты меня не забудь, ты поставь на полочку вазу с прахом.

Ох, как начиналось — летним, звенящим, облаком кучевым,
Ромашкой полевой, ласточкой, яблоком спелым,
А кончалось — летальным, холодным, полуживым
Телом, что на Земле в полночь обводят мелом.

Ты прости меня, свет очей моих, ты летай себе сизым вороном,
Знаю я, что любовь моя тебе, как кость в горле давила.

Я люблю тебя!

Даже если не любишь и смотришь в сторону.

Даже если меня
нелюбовью твоей
убило.