Ваня

     Жил себе на свете Ваня. Когда он был он ребенком, его любили, гладили по головке и желали ему стать самым главным на свете, рос он в добре, теплоте и ласке. Не могли нарадоваться счастью, что он появился на свет. По святым дням, свеча горела ему за здравие. В мирской суете не было ему отказа.

     Когда он был подростком, то, как и все подростки, Ваня хулиганил, ленился, влюблялся в косички, а иногда и дергал их, совершал свои «подвиги», и делал все те важные дела, которые обычно совершают молодые люди.

     Любовь и доброта оберегала его, плохого слова он не слышал, и какие-то «голоса» вокруг говорили: вот так парень растет, что ни день то удивление, великий человек растет и великие дела ждут его.

     Ванечка слышал «голоса» и запоминал, играл словами, как мячиками жонглер в цирке. Как те слова не сложи - кругом хорошо становится, свет и ласка. Тогда и родилась одна Правда, что никак не давала ему покоя, в самом дальнем уголке она сидела и как морской прибой эта Правда точила его сознание денно и нощно, точила и точила. И решил тогда Ваня, что нужно эту Правду побороть, жизнь с такой Правдой горька и уныла. Стал он тогда дела свои корректировать, обдумывать заранее, Ванечка взрослел.

     Вот и учеба позади, впереди жизнь, простор ее столь безбрежен, что голова кругом идет, куда пойти, что делать, одно понятно, столько несправедливости кругом, столько злобы,  однако и Правда сидит глубоко внутри, раскорячилась, не вылазит наружу, грызет и грызет душу.

     Однажды в жизни Ванечки произошел перелом, сдался он, Правда взяла и победила, и стал Ваня тогда руководить, отдавать приказы, решать что и как делать, какое дело на благо, а какое во вред. Поначалу на Правду оглядывался, да потом перестал. Голоса, пуще заворчали, славить стали Ваню на все лады. Правда распушилась, словно нимб над головой, светится. Не горем  стала она а символом, знаменем за которым идут уже миллионы …

     Словно дирижер, малозаметными движениями рук стал Ваня править миром, замахнулся было даже на вселенную. Голоса неистово вопили, уже не членораздельный стон вырывался из перекошенных ртов, брызги слюны смешивались с потом и кровью.

     И вот однажды в один из весенних дней … Ваня - умер.

     Явился наш герой к НЕМУ на суд, на последнюю беседу, попал под ЕГО взгляд и оробел было, но встрепенулся, поднял голову и скрестились две силы.
ОН молчал, ждал чего-то, - «Все ради людей, все ради добра и ласки» молвил Ванечка.

     И тогда дал ОН Ване кисть, дал и палитру и холст на котором был изображен весь мир, и сказал - "Даю тебе право и власть, даю и инструмент к ним, злые дела закрась добрыми цветами по своему разумению, твори добро …" и отступил ОН на шаг и остался Ванечка с холстом, кистью и палитрой во мгле вечности и стал творить добро.

     Выбрал цвет розовый, решил, что это цвет добра и милосердия, обмакнул кисть и провел по черным разводам на холсте, но чернота проступила, другие цвета пришли на помощь, зеленый, голубой, красный. Кисть не справлялась ... Ваня начал черпать рукой, потом двумя, так и боролся он, весь измазанный красной краской словно кровью, стремился утопить многообразие жизни в цветах добра.

     Но ничего не помогало, тогда отбросил Ваня кисть и палитру и стал сдирать с холста нарисованное, обдирая ногти прорывался он к самому основанию мира, зубами помогал себе, утробно рыча, от похотливого нетерпения, от близости цели.

     И не осталось на холсте ничего. Белый он стал. Остановился Ваня посмотрел на творение свое и вспомнил он о Правде с которой жил так долго. Правде о том, что ничего он не умел делать, ничего ни разу не довел до конца, ничего не хотел, и жизнь его была как этот холст пустая и никому не нужная.
    
     Смешал тогда Ванечка все краски, что остались на палитре. Но не осталось красной, всю истратил он. Получилось мертвое месиво цветов, не живое. Тогда вонзил он себе в горло  обе руки и хлынула кровь, последним усилием перемешал он палитру и вывернул ее на холст. Стали цвета там разные, но дело разве в них. И стало тогда Ванечке впервые - хорошо. А в следующий миг Ванечка услышал страшный крик свой, который слился с другим, детским и первым, звонким и чистым. И Ванечки не стало, а стал другой человек, и начался другой путь.


                08.05.2014