Последний танец

Разорван круг, и город спит, как мертвый,
За окнами – лишь пепел долгих лет.
А я стою, как будто кто-то стертый,
В глазах не боль, а призрачный рассвет.
На кухне дым, окурки стынут, смяты,
И тишина, что режет по живому.
Мы доигрались, знаешь, до расплаты,
По самому больному, роковому.

Припев
Последний танец, рваные аккорды,
В бокалах яд, застывший в пустоте.
И пусть горят все дьявольские орды,
На этой жуткой, выжженной черте.
Твой шепот – пепел, поцелуй – проклятье,
И нет уже ни веры, ни любви.
Лишь только эхо старого распятья
Кричит мне в спину: "Больше не живи!"


Сгорели письма, выцвели портреты,
Как фантики от счастья прошлых дней.
Мы были ветром, солнцем, небом, светом –
Теперь лишь тень, что шепчет: "Уходи".
Я помню запах твоих черных платьев,
Тот смех, что был, как вспышка средь огня.
И этот бой, где не найти приятий,
Где каждый взгляд – лишь выстрел для меня.

Припев
Последний танец, рваные аккорды,
В бокалах яд, застывший в пустоте.
И пусть горят все дьявольские орды,
На этой жуткой, выжженной черте.
Твой шепот – пепел, поцелуй – проклятье,
И нет уже ни веры, ни любви.
Лишь только эхо старого распятья
Кричит мне в спину: "Больше не живи!"

А тело рвется, мышцы сводит судорогой,
Не выдохнуть, не крикнуть, не понять.
Мы танцевали на краю, словно боги,
Где нечего терять и нечего терять.
И пусть летит к чертям, гори огнем,
Всё то, что было, и всё то, что нет.
Мы этот танец больше не начнем,
Лишь тишина – последний наш ответ.

Припев
Последний танец, рваные аккорды,
В бокалах яд, застывший в пустоте.
И пусть горят все дьявольские орды,
На этой жуткой, выжженной черте.
Твой шепот – пепел, поцелуй – проклятье,
И нет уже ни веры, ни любви.
Лишь только эхо старого распятья
Кричит мне в спину: "Больше не живи!"