Рождение танка

Ветер ломал ковыль,
На перекрёстке счастья,
Небо в обоймах луж,
Вычеркнут векселя.
Фабрику стёрло в пыль
И разнесло на части
Сотнями мертвых душ,
Класса "земля-земля".
Звездная ночь ярка,
Если считать основы
От бесполезных проб
К хрусту больных фаланг.
Быстро, как спуск курка,
Как поцелуй сверхновой,
Стуком земли о гроб
В мире родился танк.

В серо-седом дыму
Чёрная пасть нигредо,
Взяв молоток судьи,
Пересмолила свет.
Мама несла чуму,
Книги, немного бреда,
Крепко прижав к груди
Свёрток стальных конфет.
Зарево в куполах
Призрачно-вороное.
Где-то погас экран
Корками от экзем,
Чтобы дубовых плах,
Нежности паранойи,
И безобразных ран
Точно хватило всем.

Воет больной завод,
Переплетая троссы,
Сквозь решето прорех,
Силясь достать луну.
И стекленеет лёд
В прелом пшене и просо,
В чёрной груди у тех,
Кто проиграл войну.
С самых далёких пор
Пули любили спины.
Умерших под мостом
Мягко укрыл цемент.
Папа принёс топор,
Ящик гранат и мины,
Перетянув бантом
Из пулемётных лент.

В векторе плоскостей
Быть безымянным впору.
В отблесках синевы
Серых теней не счесть.
Танк из людских костей
Станет земной опорой!
И поплелись волхвы,
Сея благую весть.
Призрачный свет померк,
Сферы согнулись в ромбы,
И над землёй летят,
Чтобы сложиться в цепь.
В праздничный фейерверк
С гулом взрывались бомбы,
И для слепых котят
Ярко горела степь.

Мама взяла хрусталь
Чтобы разбить в прихожей,
В отблесках, между штор,
Прятались соловьи.
Плоть облепила сталь,
Траки покрылсь кожей,
Гулко ревел мотор
Ста килотонн любви.
Герда и героин
Спят под плитою пуха,
Чёрные дни ползут,
Сетуя и крича.
Где-то среди руин
Старая повитуха,
С пальцев стерев мазут,
Тщетно звала врача.

Умерший врач устал
В небо смотреть из окон
На голубой перлит,
На пожелтевший мел,
Где листовой металл
Резал упругий кокон
Между бетонных плит
И обнажённых тел.
Давит заградотряд,
Сквозь решето пробоин.
Скалится миномёт
И серебрится мех.
Кажется, говорят,
В поле один не воин.
Смерть одного не ждёт,
Смерть забирает всех.

Папа надел картечь
И запалил фальшвейер.
Образы Пикассо
Вписаны в кружева.
Дымом давилась печь,
И грохотал конвейер,
Хлюпало колесо,
Чавкали жернова.
Темень из всех углов
Выпозла за пороги
И потеряла вид,
Высохнув до кости.
Холм из пустых голов
Молча поёт о Боге,
Том, что всегда следит,
Но не спешит спасти.

А за окном буран,
Месяц больной и рваный,
В крошеве из слюды
Топкая гладь пруда.
Мама включает кран
И наполняет ванну,
Сунув в поток воды
Голые провода.
Радиошторм трещит
В отзвуках ариетты.
Мрак на земле глубок
В первых лучах зари,
Бог не поставит щит.
Не отведёт ракеты,
Ведь в тех ракетах Бог.
Бог уже есть внутри.

Умерший партизан
Пляшет и так, и этак:
Кто-то пробил канал,
Кто-то сломал печать.
Где там сидит фазан,
Между костлявых веток,
Каждый охотник знал,
Но предпочёл молчать.
Истинный статус-кво -
Это прийти с повинной,
Не завершать рассказ,
И не тушить огни.
Катится в Рождество,
Сдавленный пуповиной,
Черно-стальной каркас
В ржавых листах брони.

Кто-то придёт извне,
Кто-то внесёт на блюде
Шприц, эластичный жгут,
Дом из земли и трав.
Истина есть в вине,
Как говорили люди,
Если они не лгут,
То виноватый прав.
Синюю пыль дробя
Медного купороса,
Взорванный бензобак
Плавает по воде.
Нужно ломать себя,
И задавать вопросы.
Мама не знает как.
Папа не помнит где.

Мама взяла стекло.
Мама убьёт соседей,
Папа принёс бензин
И поливает пса.
Срубленное крыло
Позеленевшей меди
Тянется из трясин,
Тянется в небеса.
Высохла мирабель,
Небо гниёт и тонет,
Пьяно гудит завод
Рушится левый фланг.
Падает в колыбель
Выбитую в бетоне
Мертворождённый танк.
Мертворождённый танк.