В двадцать тридцать моя юность цвела

В двадцать тридцать – моя юность цвела,
Жизнь бурлила, как быстрая река.
А теперь на висках серебрится мороз,
Раньше срока, как будто прогноз.

И теперь, как будто бы монах,
В волосах моих серебрится страх.
Не гонюсь я за юностью в след,
Принимаю свой новый рассвет.

Может, стрессы, переживания,
Оставили в волосах страдания?
А быть может, просто гены,
Предрешили такие перемены.

Не пытаюсь я их винить,
Лишь хочу себя полюбить.
Пусть виски серебрятся, как снег,
Я – мужчина, и я – человек!


Рецензии