Мой скромный шаг как сбивчив, так и слажен

Мой скромный шаг как сбивчив, так и слажен
Среди обломков, рухнувших под пресс,
Где мир земной от язв обезображен
И хламом лет завален до небес.

Здесь, где бардак не выкушал пределы
И не уткнулся княжьей мордой в грязь,
Душа моя отвергла беспределы,
Со мной и с ними яростно борясь.

Претит душе моей и безобразность,
А королям в кавычках хоть бы хны,
Когда в парчу одетая бездарность
Присваивает мнимые чины.

Когда творят (но строго между нами)
Свои делишки умные льстецы,
Я исцеляю душеньку огнями
И поправляю сбитые шлицы.

Во славу с Иисусом Отче Аввы,
От вахт труда уставших в небесах,
Моей душе не нужен ветер славы,
Повисший штилем в сломанных часах.

Потомок, но не книжного Мак-коя,
Я сумрак жизни эхом разбудил:
Душа не хочет мнимого покоя
Смиренно рыть траншеи для могил.

Она с высот не спряталась под нары,
А крикнула, прыгуча и резва,
Что только фальшью слова и гитары
Себя хоронят их хозяева!

Но не забывшей личную греховность
И на донос не взявшей чистый бланк,
Душе осточертела бездуховность,
Взведённая курком на высший ранг.