Цепи

Мир такой же, как и наш (реальный).
Тот же воздух, небо, солнце светит.
Впрочем, есть одна в нем уникальность:
Здесь у всех без исключения на шеях цепи.

Люди ездят на работу, спят, по улице гуляют.
Цепи прочные незримо протянулись,
От ошейника к ошейнику звеном соединяясь,
Крепко, неразрывно меж собой в единое сомкнулись.

Только что на свет явившуюся крошку
Нежно на кроватку с роженицей положили.
Мама наклонившись, гладя ласково ладошкой,
Неосознанно любви цепочку к сердцу опустила.

Далее в течение всего существованья,
Обрастая отношеньями, контактами, друзьями,
В подсознанье четко возникает пониманье,
Что свободы абсолютной в жизни не бывает.

Свет от солнца пробивается с трудом
Сквозь металл холодный, но блестящий.
Между городов, районов, улиц и домов
Паутиной затянуло мир, когда-то настоящий.

Спутаться нечаянно легко между собой,
Иногда понять бывает очень сложно
Что связало с человеком, причиняя боль,
Отказаться от которого порою просто невозможно.

Двое незнакомцев, встретившись в метро,
В сердце чувственно навек соединились,
Дети, дом, совместно нажитое, может быть любовь
Узами, как путами их жизнь дальнейшую обвили.

Иногда вдруг неожиданно случается разрыв,
И уже не понимаешь, что меж вами быть могло.
Но, увидев детскую слезу, ты либо терпишь и молчишь,
Либо с мясом вырываешь из себя цепи одно звено.

Вон серая женщина, просто прошедшая мимо,
От быта, заевшего, с взглядом потухшим пустым,
Привязана коротко в жизни цепочкой убогой уныло –
Работа – жилище – детсад – иногда магазин.

Мужчина солидный, в годах обеспеченный вышел.
Имеет длиннее заметно цепочку своих он пристрастий.
Семья – дом – рыбалка – охота – банкеты – крутая машина –
Берлин – Ницца – бизнес – для статуса несколько пассий.

Подумает кто-то, бывает же много суждений,
Вот только моралью с младенчества общество спутало их.
И людям заранее определено четкое отношенье –
К тем дерзким, что против теченья пытаются плыть.

Какой-то бесстрашный герой вдруг отважно восстанет,
В другом направлении, против толпы безрассудно пойдет,
Но наверняка не поймут, и поддерживать точно не станут,
Кому же захочется в жизни терять обретенный комфорт.

В старинных ветхих замках цепи приведений
Так обреченно гулом стонущим раскатисто гремят.
И танцовщиц гламурных тонкие цепочки украшений
Бубенчиками в танце весело заманчиво бренчат.

Вот с грохотом якорь опущен, не выйдет свободно
Из бухты корабль. Старался зря ветер надуть паруса.
В строй цепью для наступленья построилась рота,
Ведь твердо уверен солдат – кто свой, а кто враг.

Звон этот, бренчанье, раскаты глухие и грохот
Заглохнут от лязга стучащих и бьющихся звеньев.
Перевоплощая все чувства, горящие, в холод,
Безжалостно руша привычное мировоззренье.

Приходит мучительно горько принятье народом
Концепции – вольности нет без границ и оков.
Убийцы в тюрьме в кандалах повод самый короткий,
Свободы других состоят лишь в длине, и красе поводков.

На улицу выйдя, задумчиво вверх посмотрел,
Приснится же ересь такая в фантазиях диких и глупых.
Как точка, вдали самолет не спеша пролетел.
За ним белый след протянулся, пропавший в дали чрез минуты.