Был он в общем-то тихим помешанным...

Был он в общем-то тихим помешанным,
Но круглились квадраты очков,
Хоть лечение было и взвешенным;
У лечивших его докторов.

Если больно тому, кто был рядом,
Было больно ему самому...
Если били старушку прикладом,
Если вновь начинали войну,
Если люди бледнели от горя,
Проливалась невинная кровь –
Он не ведал ни сна, ни покоя,
Не спасала его и любовь...

А любви было в жизни немало;
Материнская. Детская. Вся!
И любви ему в жизни хватало,
Шел он, общую ношу неся...

Но когда на просторах России
Вдруг Янаев разыгрывал путч,
Было больно, и таяли силы,
Было трудно дышать и заснуть...

И когда снова ринулись танки,
И когда их сдержала страна,
Он весь день не вставал с оттоманки,
Хоть другие совсем времена.

Было больно от каждого взгляда,
Что с собою агрессию нес,
И казалось, что жизни не надо,
Если все это было всерьез...

И спасли от исхода летального
Только вера и слово «люблю»...
А ведь это – нормальней нормального –
боль других ощущать, как свою.