Расстрел

Памяти моего прадеда Николая Прокофьевича Расстригина...

Расстрел - это просто удар свинца,
Жгучая боль в груди.
Потом темнота, безымянный ров...
Ни ада, ни рая не жди.

Не думай о том, чего знать не дано,
Встречая последний рассвет.
В жизни останется имя твое,
Хоть и тебя в ней нет.

Борис Бахметьев 15 октября 2022 г.

   В ту ночь с 14 на 15 октября 1918 года сон, конечно, не шел. Ночь в камере перед расстрелом... Николай Прокофьевич смотрел сквозь зарешеченное окно во двор корсунской тюрьмы, куда едва проникал холодный лунный свет, и думал, успеет ли он встретить новый рассвет. Расстрелов в последние дни было больше, чем рассветов: иногда они слышны были и ночью. Но сейчас только ночная тишина, в которой негромко переговаривались закурившие часовые...
   Со дня ареста прошла всего неделя. Николая Прокофьевича с сыновьями Николаем и Петром на станции Корсун сняли с поезда, которым они возвращались из Самары, куда ездили на ярмарку. Да, как назло, не успели они выбросить подобранные на самарском рынке листовки в поддержку белочешского мятежа, пронесшегося по тем краям накануне.
   Сразу их разделили: сыновей увезли в Алатырь. Говорил им Николай Прокофьевич, что не кончится добром их дружба с капитаном Миловидовым, бывшим офицером Алатырского гарнизона, возглавившим белогвардейское сопротивление на их кусочке симбирской земли. Отряд Миловидова красные разбили еще в конце августа. Да братьев Расстригиных не было тогда с ним. Успели они вернуться в родное Промзино. Но, видать, "люди добрые" донесли об их дружбе... И вот, накануне, в последний полный день своей жизни, узнал Николай Прокофьевич, что расстреляли его сыновей, третьего дня... С другой стороны, как мог он их осуждать... Как удержать мог... Ведь хотели жизнь прежнюю защитить. Счастливую в общем-то жизнь...
   Сам-то Николай Прокофьевич политики сторонился, как мог. Пока вот сама она за ним не пришла... Он же уважаемым человеком был в Промзино: купец третьей гильдии, владелец литейно-механического завода, изобретатель. Одну из первых в Российской империи зерносушилок изобрел. Так и назвали его именем - зерносушилка Расстригина. И в Париже ее на выставке всемирной показывал. Золотые часы "Павел Бурэ" получил от Правительства. Поставщиком являлся двора брата государя-императора - Михаила Александровича Романова.
    А семью какую большую создал. Николай с Петром сами уж давно женаты. Николай Прокофьевич два раза овдовел. Десять лет назад в третий раз женился. На красавице Вассе. Самому-то пятьдесят пять уже было, а ей - всего восемнадцать. Давно ее знал, совсем еще девчонкой маленькой, с семьей ее дружил. Двух дочек ему родила - Нину и Александру, исполнила давнюю его мечту. Что же теперь с ними будет...
    Не знал Николай Прокофьевич, что те самые карманные золотые часы "Павел Бурэ" - все, что останется в память о нем у семьи. Когда позволят им после его расстрела ненадолго зайти в просторный их двухэтажный каменный особняк, чтобы собрать самые личные вещи. Прежде чем конфисковать и дом, и завод.
    Не знал он, что внук его Василий, от старшего сына Николая, успевший окончить школу прапорщиков, получив известия о событиях дома, раздумал возвращаться в родные края и присоединился к Белым войскам Восточного фронта под командованием адмирала Колчака. Сначала унтер-офицером, потом прапорщиком служил в отряде особого назначения полковника Рахманина. Не жалел красных. Мстил за отца, за деда, за отнятые прошлое и будущее.
    Следователь, что допрашивал, рассказал, как рабочие Николая Прокофьевича, которых тот никогда не обижал, проявили инициативу: огорчились они очень из-за его ареста и самому Ленину телеграмму отправили с просьбой отменить расстрел. Да ответа из Москвы пока не было... Что бы ни ответили: коли сыновей расстреляли, ему как жить после этого...
    Не знал Николай Прокофьевич, что будут у него и внуки от дочери Александры, и правнук, и праправнуки...
    Чуть забрезжил рассвет. Николай Прокофьевич ненадолго задремал. И во сне чудился ему звук граммофона, та популярная еще с прошлого века песня, которую часто слушали дома, "Шумел, горел пожар московский...": "Судьба играет человеком, Она изменчива всегда, То вознесет его высоко, То бросит в бездну без стыда..."
    Рассвет настал. В двери камеры лязгнули ключи, и она открылась. Николай Прокофьевич спокойно смотрел в глаза охранникам. Он готов был предстать перед Господом, вслед за своими сыновьями...
    Телеграмма от Ленина о помиловании пришла через пару дней...
   
Борис Бахметьев 1 июля 2025 г.