Она цветёт в моих останках
Как будто боль — её рассадник.
На рёбрах тонких, в моих жилах
Она плетёт живой себе наряд.
Я гас, как свет в больничных стенах,
Она искала в этом суть.
Шипами — в сердце, без измены,
И не звала меня вспорхнуть.
Она росла — в глазах, в зрачках,
В заброшенных моих словах.
На пересохших голосах
И на обугленных руках.
Я был не нужен ей живым —
Она взрастила, чтоб забыть.
И я цвету теперь, немым,
Там, где нельзя уже любить.
Свидетельство о публикации №125070101158