Баллада о Дедале и Икаре

                I
Велик был художник наш гордый Дедал
когда свои статуи из камня воял.
Когда каменюка с формой простой
казалась смторящим как будто живой.
Искусен был мастер, но родственник Тал
при жизни ещё старика затмевал.
Отчего наш учитель главою поник,
ведь мастера в жизни превзошёл ученик.
                II
Однажды сидел старик над скалою,
опечаленно думал седою главою.
Явилася страшная мысль на ум —
предать парня смерти под горестный шум.
И как-то у края всё той же скалы
толкнул дядя Тала в соцветия мглы.
Талово тело вмиг там разбилось.
Под песню Акрополя жутко сломилось.
                III
К бездушному телу учитель спустился.
В коленях старик равнодушно склонился.
И начал руками могилку он рыть,
но свидетелем пойман. Убийства не скрыть.
Мудр и честен судья на холме,
изрёк дядю к смерти — вечной тюрьме.
Решился преступник пуститься на Крит.
Не хочет старик, как Тал, быть убит.
                IV
И принял Дедала Минос на Крит,
в обмен на дворец, что тот сотворит.
Дворец был готов. Но Минос хитёр —
Дедал в заточенье, будто бы вор.
— О, если по морю я не плыву,
взрощу я тогда себе по крылу!
Владыка Минос держит Крит,
но воздух царь-то не подлежит.
                V    
Собрал он и перьев, и пуха, и воска,
соделал крыла четыре он плоских.
На руки старик нацепил по крылу.
Взлетел и держался ещё на плаву.
Икар очарован: отец точно птица.
Но боязно парню. Сердце стучится.
Спустился старик на землю родную,
вручил сыну пару крыльев вторую.
                VI
— Сейчас мы бежим. Твои враги:
волны и солнце. Крыло береги.
Ты близко, Икар, к ним не взлетай.
За мною лети. Ну же, ступай.
Надел быстро крылья младой наш Икар.
Открылся парнишке солнечный дар.
Над водою он гордо и долго парит.
Где-то там остался жалкий Крит.
                VII                Но быстро увлёкся наш парень полётом
и не заметил под солнца гнётом
могучим телом всем он оказался.
Бесстрашный ныне сынок растерялся.
Стремглав летит в пучину вод
Икар. Попал он в злой судьбы круговорот.
Сожрало море парня безвозвратно.
Остались на воде лишь перья белые как пятна...