Великое Разделение

– Интересная лекция. – с трудом сказал Гай.

Он ощущал сильную усталость, ему хотелось спать. Речи клирика вводили его в какое-то неприятное оцепенение, от которого голова делалась тяжёлой, а веки будто наливались свинцом.

Клирик оживился.

– Вот мы и подошли к главному вопросу! – воскликнул он. – Какой берег сначала создал Халин?
– И какой же?
– Южный!
– А что Северный?
– А его уже после. Он был создан, так сказать, в помощь Южному.
– Что значит: "в помощь"?
– Вам разве не знакома концепция Великого Разделения?

«Кабы она была мне знакома, стал бы я здесь торчать?» – подумал Гай. А вслух сказал:

– Не уверен.
– В общем-то, всё это довольно просто... Люди Южного берега были избраны, чтобы править миром, а Северного – чтобы помогать им в этом. Ну, знаете... возделывать землю, добывать руду... Служить для алхимиков, а впоследствии – для медиков – подопытными образцами...
– Словом, – подытожил Гай, – чтобы делать всю тяжёлую и грязную работу?
– Чтобы помогать. – любезно поправил его клирик.
– И кто же распределил роли?
– Великий Халин.
– И где он?
– Простите..?
– Где, чёрт возьми, ваш Халин? – повторил Гай. – Я бы не прочь с ним пообщаться – для сценария бы пригодилось.

Клирик с минуту оторопело смотрел на него. Потом, видимо, решил, что Гай не хам, а просто невежественный человек.

– Халин – наш творец и создатель! Он нигде, и в то же время – он везде!
– Это как?
– К примеру, прямо сейчас он между нами... 

Гай вытянул перед собой руку и энергично ею помахал, будто надеясь зацепить что-то невидимое. Ничего не произошло.

– Но здесь никого нет.
– Создателя невозможно увидеть или коснуться, – снисходительно пояснил клирик.
– Стало быть, поболтать с ним не выйдет?
– "Поболтать"! Не всё меряется человеческим мерилом, господин сценарист... Однако, вы всегда можете поведать ему свои мысли.
– А он ответит?
– Ну... Ответы Халина каждый видит и трактует по-своему... – отвёл глаза в сторону клирик, и Гай услышал в этом уверенное "нет".

– Вернёмся к берегам... святой отец.
– Это вы напрасно, на святость мы не претендуем.
– Весьма обнадёживающе... Так вот, о берегах. Вы говорили о Великом Разделении.
– Говорил.
– Якобы, в тот момент были распределены роли.
– Не якобы, а распределены.
– Допустим. Но скажите мне вот что: чем люди Северного берега отличаются от людей Южного? Чем обусловлено именно такое распределение?
– Чем обусловлено? Волей Халина, разумеется!
– Вы не ответили на первый вопрос.
– Ну что ж... Издревле считается, что Южный берег сильнее, решительнее, умнее. Именно такие люди и должны править миром, чтобы делать это мудро.
– А с Северным что не так?
– Считается, что он слаб и слишком восприимчив...
– К чему?
– Да, в общем, ко всему.
– И поэтому он занят тяжёлым физическим трудом?

Клирик постарался скрыть минутное замешательство, но Гай мгновенно его уловил.

– Каким же образом слабый народ может возделывать землю и добывать руду?
– Издревле считается...
– Да погодите! Вы! – не выдержал Гай. – "Издревле", "издревле"! Заладили одно! Вы мне про научный метод расскажите. Проводились ли исследования? Чем вы можете доказать различия между берегами?

Клирик отступил от него на шаг и смотрел теперь как на опасного сумасшедшего.

– Мы здесь изучаем свитки и поддерживаем священные древние традиции... А не пытаемся оскорбить Халина научным, как вы выразились, методом!
– Стало быть, доказательств у вас нет?
– Истинно верующему в волю Халина это и не нужно... господин сценарист.
– А вы – истинно верующий?
– Разумеется.
– И вы считаете, что разделение справедливо?
– Издревле так повелось...
– Да ч-чтоб вас..!

Гай помотал головой. Он чувствовал, что теряет нить беседы. С каждой минутой она всё больше напоминала ему какой-то сюрреалистичный сон. Великий Халин, который не терпит науку, Южный и Северный берега, предания из свитков древних библиотек, немощные старцы, помирающие на рудниках – всё это смешалось в его голове в одну кучу и отчаянно звенело.

– С какого вы берега, святой отец? – спросил наконец он.
– Повторяю, мы не претендуем на святость. Я... – клирик приосанился. – Разумеется, с Южного.

«Кто бы сомневался», – подумал Гай.

Ему виделось, что он узнал о мире что-то непристойное. Что-то постыдное.

Гай вышел и закрыл за собой дверь. За дверью остался клирик,

и не осталось Халина.