Антон Колобянин

Антон Колобянин
(1971 - 2025)

Луч света в тёмном царстве ходит вдоль
и поперёк - стола, серванта, стульев.
Пусть на столе мерцает алкоголь,
как мёд внутри зеленоватых ульев.

Пусть на подушке - профиль на двоих.
И только дым распался, фиолетов -
на две струи (слегка сплетая их).
Поэзия распалась на поэтов.

Мне снится сон: высокая свеча
вдруг медленней, чем башня восковая,-
клонится в мрак, сильна и горяча,
бумажные объятья разрывая.

Я просыпаюсь, я хватаю ртом
край одеяла и рукою мага
я вдоль стены листаю древний том.
Сама стена белеет, как бумага.

Но лунный свет сам от себя бежит.
И мне луна не перепилит шею,
покамест нож в её руке дрожит
и бьётся опекаемая ею

артерия. Пока творится быль,
я кожицу с небытия сдираю.
В твоих лучах, господь, - играет пыль.
И, кажется, что это я играю.

* * *

Не дай нам бог сойти
с последней электрички.
К пространству снизойти
и время взять в кавычки.

Раздвинем тёмный лес,
предъявим лунный пропуск.
Граница двух небес
благословляет допуск

к архивам сентября.
Кто ангелы похода?
Не те ли, что, скорбя,
нас бросили у входа?

Мы выйдем на просвет
реки, где нету лодки.
Я празднично одет,
ты рвёшь свои колготки.

Часы дают совет -
тик-так, любить природу.
Я отстегну браслет
и залеплю им в воду!

Мы всё-таки сойдём.
Не дай нам бог, конечно:
друг друга не найдём
во тьме и будем вечно

без денег, без часов -
бездомные. А впрочем -
деревья на засов
не запирают ночью.

***

Остались две жизни - до нового года.
Дожди - словно жалюзи - сдвинет погода.
Ударит мороз, как топор дровосека.
Расклеит афиши явление снега.
Спектакль отыграет и тут же растает.
Румянец тебя по щекам отхлестает.
Ты будешь, как гном в театральном бинокле.
Но, чу! Облака из бумаги - намокли.
Весну растворив, как таблетку от кашля, -
вдруг из заточения - лунная башня -
отпустит принцессу... к тебе... Это может
случиться: но это случиться не может.
Ведь жизнь, ей нельзя подыграть - ни биеньем
чуть влажных сердец, ни кладбищенским тленьем.

Две жизни: одна - погашение долга.
(Боюсь, этот долг не отдам очень долго.)
Другая - струит свои воды чуть слышно.
Её не прожить. Ты пытался, не вышло.
Ты сам - её плеск. Но себя ты не слышишь,
пока ты шумишь, т. е. попросту - дышишь.
Пока ты постель разминаешь, как сено.
Вкатив под язык колесо седуксена,
как Новый Сизиф, ты, конечно, забудешь -
где был ты и где вряд ли ты ещё будешь.

* * *

Ты знаешь, я скоро умру.
(Напрасно на это надеюсь).
Я вижу такую муру,
когда мимо зеркала бреюсь.

И ты мне не сделала зла.
Я даже тебе благодарен,
что ты, как змея, проползла.
А я пролетел, как Гагарин.

И я, несомненно, умру.
Мне так надоело глядеться
в постылую эту муру,
где нет отражения сердца.