Гипноз

(онегинская строфа)


I
Разнообразны в мире змеи.
Опасен каждый тип. Уймись
о, жертва! Змей тобой владеет.
Вопишь напрасно. Не спастись
тебе, трусливый слабый кролик,
тебя желтобрюх съесть изволит.
Власть над тобой в его глазах.
Сейчас ты превратишься в прах.
Нет, убежать не может кролик.
Его сковал железный спазм,***
Испортил ум ему маразм:
он лезет в пасть по доброй воле.
От страха он дрожит, визжит,
Но этим смерть не отвратит.
II
И я подвергнут, был гипнозу.
Отвлечься смог от жутких глаз,
и это отвело угрозу.
Нахлынул, к счастью, добрый час.
Я был солдатом. В той же части
служил, к солдатскому несчастью,
такой особенный майор***.
Он направлял свой взгляд в упор.
Под взглядом дрожь брала солдата.
Солдат бледнел и зеленел.
Майор, однако, преуспел:
Уйти не мог солдат куда-то.
Конфуз солдата не далёк –
Под глотку подкатил комок.
III
И я однажды провинился.
Чтоб отчитаться за вину,
на суд к майору я явился,
боясь его, как сатану.
Майор уставился глазами,
но не вязался между нами
его шаманский разговор.
Я, как и он, смотрел в упор.
И на лице его заметил
следы от оспы в виде ям,
бродил я взглядом по щекам
и стал из оспенных отметин
созвездий знаки составлять,
А жутких глаз не замечать.



***В этом стихотворении я описал реальные события. Когда я пошёл прогуляться по острову Куюктук, меня встретил мой соученик, сын смотрителя Азово-Сивашского заповедника, и пригласил меня к себе домой. Во время нашего разговора, мы услышали крик. Хозяйка схватила кнут и побежала во двор, мы за ней. Там сидел кролик и громко кричал, а на него наставился глазами огромный (двух метрового роста) желтобрюх. Кролик всеми силами упирался, но при этом подвигался к желтобрюху, его, как бы магнитом, тянуло в пасть змеи. Хозяйка стала кнутом стегать желтобрюха. Он, сердито оглядываясь, уполз в траву.
         Когда я служил в армии, стоя в карауле, допустил на охраняемый объект постороннего человека. Просто постеснялся ему воспрепятствовать, тем более, что я не верил в шпионов и диверсантов. Но это было нарушение устава, и я должен был за это ответить. Полагал, что меня посадят на гауптвахту.
         В армии бытуют два понятия: 1) плох тот солдат, который не мечтает стать генералом; 2) плох тот солдат, который не сидел на гауптвахте. Я был плохим солдатом в обоих смыслах. Мысль о том, что меня посадят на гауптвахту меня ни сколько не пугала. И всё-таки мне хотелось увернуться от этой участи. Я даже нашёл причину для оправдания. Я признаюсь, что этот человек обозвал меня пешкой, и я был пристыжен.
         Но всё обошлось. Майор, который своим взглядом доводил солдат до изнурения, на меня  не подействовал. Мне только пришлось рассказать о своём поступке на собрании роты и на комсомольском собрании. Так я и остался плохим солдатом. Но на всю жизнь запомнил, что на щеке майора нашёл полярную звезду, большую медведицу и малую медведицу.