крик
в прозрачной ночи
между бедностью и ритмом,
где каждый вдох
нескладный ритм боли
я дитя тренч-тауна,
и там, на полу студии,
я воскрешаю истории, звеня тишиной
рабов-воинов,
что рвали цепи в голосах,
смешивая радость и ярость
в крик свободы.
камни помнят мои шаги,
пропахшие серым духом улиц
я пел «judge not»,
когда мир судил меня за бедность,
смешанную кровь
и не-принадлежность ни к чему,
но в звуке
я уже принадлежал миру.
я несущий крик,
но не разорванный,
а связанный музыкой и смыслами,
словами, что пересекаются,
внутренней рифмой,
ассонацией трепета
и голоса,
над горами ямайки
сквозь тишину,
пропитанную слезами женщин,
ждущих свободы.
это мой дар,
что я бросаю в ночную тьму
с обожженных улиц,
и он возвращается,
как эхо в горах
и
в каждом наушнике
регги,
в котором
дрожит
тишина.
Свидетельство о публикации №125062902727
Особенно тронуло, как ты пишешь про «не-принадлежность» — не как жалобу, а как возможность, будто говоришь: никто не обязан быть вписанным в рамки, я уже часть мира, если звучу честно. В этом столько силы и света.
Это как память, любовь и сопротивление в одном дыхании.
С любовью и уважением.
Александра Хорошилова 2 03.07.2025 10:23 Заявить о нарушении
Обнимаю родная)
Алена Солопова 03.07.2025 10:42 Заявить о нарушении