В прозе малая форма

 Встретила Римма девку знакомую, худющую, ветром качает, прям, как былинка во степи, что с тобой, спрашивает, ай заболела?
 Стала худобушка карты на кон выкладывать, душу раскрывать:
– Ой, Римма, никто не любит, все отвернулись, муж и то сбежал и к кому – к ляхастой, сисястой, так старалась для него, себя морила, довела, ребра светятся, ничего есть не могу, вспять организм пошел.
Пробалясили они с ней чай поди три часа, а то и белее, наболело на душе,  уши нашла.
-Чтобы не толстеть,– жалуется девка, - пальцы в рот и к унитазу, ну и добегалась, кожа да кости. - Это, как надо себя не любить, чтобы так истязать себя, какое терпение надо, – возмутилась Римма, - да неужто мужики-то на костях хотят кувыркаться, на то он и мужик, чтобы на перине пуховой спать? Бог создал тебя такую, какой хочет видеть, на твои кости он и в гробу насмотрится.
Мужику что надо, не в духе, а ты, чтобы добрее был, вовремя тесто замеси. Пока у тебя руки в тесте, ты и попалась - не вырвешься, хвать тебя за мягкие места, а их у нас много, сзади и спереди, а ты его этими руками по страшной роже размазала вальяжно, даже с сарказмом, лысину, шею не забудь, и пошли блины лепить!
А он, пока таз не свалился на пол, взял горсть теста и стал на твоей груди пирожки ляпать, чтобы тесто меж пальцев плыло, и пошло дело-то?
 Взяли моду худеть, страх божий, у меня пузо видишь - до колен и не мешает, дед говорит, зато как на надувном матрасе в море. А в жирке запутаемся – другие способы есть, а чего мослы-то грызть, чай не собака?

28.06.25г.