Красота обнажённого женского тела

Когда с плечей, устав от суеты,
Спадает шёлк, ненужный и случайный,
Являя миру чудо красоты
И первозданной прелести чрезвычайной,

То нет на свете кисти иль резца,
Чтоб передать изгиб спины точёной,
Иль нежный очерк милого лица,
Внезапной робостью чуть-чуть смущённой.

Вот бёдер полукруг, что так манит,
Как лунный серп в туманной дымке ночи.
Вот грудь, что под рукой слегка дрожит,
И ясных глаз сияющие очи.

Вот ямочки у поясницы, две,
Куда б хотел припасть я в поцелуе.
И прядь волос на сонной голове,
Что я, дыша едва, рукой срисую.

Вся эта гладкость кожи, теплота,
Что дышит жизнью, негою, страстью —
Не просто нагота иль пустота,
А высшей гармоничности причастье.

Природа-мать, великий скульптор наш,
Вложила в эти линии и формы
И дикий нрав, и ласковый кураж,
И бури все, и штили все, и штормы.

Так пусть твердят ханжи про стыд и грех,
И прячут взоры, полные укора.
Но нет прекрасней ничего для тех,
Кто ценит прелесть истинного взора!

Вот тонких рук изящные запястья,
Что могут и обнять, и оттолкнуть.
В их власти дать и горести, и счастье,
И указать душе тот верный путь.

А вот колени, с их округлой лаской,
Что в детстве были сбиты не однажды.
Теперь они под шёлковой повязкой
Хранят источник утоления жажды.

И бархат живота, что дышит ровно,
Где жизнь могла бы зародиться.
Он — поле битвы нежной и любовной,
Где победитель не определится.

И локонов случайное сплетенье,
Что падает на плечи водопадом.
Они — и сеть, и сладкое забвенье,
Для любящего взгляда как награда.

Так, в каждой чёрточке, в изгибе каждом,
Сокрыта тайна, музыка и нега.
И я готов, одним желаньем жаждем,
Читать сие от альфы до омеги.