Лунный свет на лезвии ножа

Устал от этих дней, что словно пыль в глазах,
От вечных перемен, от призрачных потех.
Я видел, как гаснет свет в дрожащих небесах,
И слышал тихий плач, что рвался сквозь смех.
Осколки былых грёз – разбитое стекло,
В них отраженье звёзд, что падают во мгле.
И нет пути назад, всё что было – унесло
Безумным ветром в ночь, по выжженной земле.


Ночь объяла мир, и тени ожили вновь,
Стучится в сердце страх, холодный, как металл.
В бездонной тишине застыла моя кровь,
И каждый вздох – как бой, как безнадежный шквал.

Припев
Лунный свет на лезвии ножа –
Серебром скользнул по острию.
Это больше, чем просто мираж,
Это зов, что слышу и пою.
Он мне путь укажет в эту тьму,
Где забыты боль и суета.
Сам себя я больше не пойму –
Истина чиста, как пустота.


Забыты имена, потеряны следы,
Как сталь, что закалилась в горниле зла.
Я брел в полях ветров, где нет живой воды,
Где чёрная река забвения текла.
И голос мой дрожал, как сломленный клинок,
Взывал к небесам, что скрылись за грозой.
Мне снились те огни, чей свет давно поблёк,
И эхо прошлых битв неслось передо мной.


Ночь объяла мир, и тени ожили вновь,
Стучится в сердце страх, холодный, как металл.
В бездонной тишине застыла моя кровь,
И каждый вздох – как бой, как безнадежный шквал.

Припев
Лунный свет на лезвии ножа –
Серебром скользнул по острию.
Это больше, чем просто мираж,
Это зов, что слышу и пою.
Он мне путь укажет в эту тьму,
Где забыты боль и суета.
Сам себя я больше не пойму –
Истина чиста, как пустота.


Пусть боль пронзит насквозь, пусть мрак сомкнёт кольцо,
Я знаю, что в конце не ждет меня покой.
Но в этом свете есть знакомое лицо –
Мой одинокий путь, мой бой с самим собой.
И нет иной судьбы, лишь только эта грань,
Где мир сошелся в точку, сгорая дотла.
Я отпускаю всё, мне больше нет преград,
Лишь лунный блеск клинка, что вырвался из сна.


Лунный свет на лезвии ножа –
Серебром скользнул по острию.
Это больше, чем просто мираж,
Это зов, что слышу и пою.
Он мне путь укажет в эту тьму,
Где забыты боль и суета.
Сам себя я больше не пойму –
Истина чиста, как пустота.