Каролина

…Я люблю его теперь, не переставала любить его всё время. Он мой, как был моим когда-то…
(Из письма Каролины  Павловой Владиславу Мицкевичу)
   

               
Шесть десятков лет его не видела,
Голоса знакомого не слышала.
Он скитался под чужими крышами
И чужими мучился обидами.
Пролетела юность тройкой дикой.
Колокольцы смолкли под дугой.
И умчался близкий, дорогой
В океан бескрайний и великий.

Можно быть спокойным и послушным
И казаться воплощеньем кротости.
Только как остаться равнодушным
Перед силой этой невозвратности?
Перед глубиной водоворота
Быстрой смены жизней и смертей?
Сколько их осталось за воротами
На развилках жизненных путей!
Сколько их, могучих, прозорливых,
На откосах пройденных веков!
Время, время,
Как ты торопливо!
Как сильны тиски твоих оков.

Ты свою диктуешь миру волю.
И тебя ничто не бросит в жар:

Ни глаза, наполненные болью
До краев,
Ни гаснущий пожар
Отшумевшей юности беспечной,
Ни седины мудрых стариков...
Время, время,
Как ты бессердечно!
Как сильны тиски твоих оков!

Над живыми грозною владычицей   
Ты вершишь и приговор, и суд.
Только эта мания величия
Всё равно – не главное, не суть.
Главное – оно в сердечном стуке
И в весенней музыке надежд,
Не подвластно гению науки,
Не доступно глупости невежд.
Главное – живёт и торжествует
В хмеле трав, в помятости лугов.
Для него преград не существует,
Ни цепей, ни страха, ни оков.

И трепещет луч воспоминаний
На узорах неистлевших дат.
Это жизнь, как будто в оправданье
Преподносит свой волшебный дар.
Память не засыплешь, не укроешь
Листопадом отшумевших лет.

От кольца подаренного след
С пальца огрубевшего не смоешь.

Время улеглось подобострастно,
Как в отлив покорная волна…
Дар Господний – чувствовать сполна.
За него и умереть не страшно.