Дед
Морщин, его, широкие бразды,
как лоно пашни, при осенней вспашке,
и взор, его, лишён, увы, звёзды.
Туманы там и прочие букашки,
и рук, его, широкая ладонь,
как старые, изношенные грабли,
собой остры, шершавы, только тронь,
оставит след, как от казацкой сабли.
Состарившийся голос, как дергач
в ночи поющий, бульканье и скрипы.
Сулящий, чаще, шёпоты и плач
и нутряные, неземные хрипы.
В душе, его, где прячется Господь,
иль прочие, Его земные блага,
застыли образы, которых превозмочь
есть неосознанная, странная отвага...
Присев на пень, он курит самосад.
В глазах блестят непознанные слёзы
и кажется, во всём он виноват,
среди российской, гоголевской прозы.
23.05.2024.
Свидетельство о публикации №125062703117