Ремонт душ

В одном забытом дворе, где асфальт трескается, как старые обещания, стоит киоск с вывеской: «Ремонт душ. Заточка веры». Он ржавый, облупленный, будто сам когда-то верил в весну, а теперь только помнит её вкус. Люди проходят мимо, не замечая — ведь кто сегодня чинит душу, если проще купить новую маску?

Говорят, когда-то сюда приходили те, у кого сердце скрипело, как несмазанная дверь. Приносили свои трещины, разбитые мечты, осколки надежд. Владелец киоска — старик с глазами цвета дождя — принимал их молча, как принимают исповедь. Он не обещал чудес, не давал гарантий. Просто слушал. Иногда этого хватало, чтобы человек уходил чуть легче, чем пришёл.

Любовь — она ведь тоже ломается. Не сразу, не громко, а тихо, как капля, точащая камень. Сначала перестаёшь ждать звонка, потом — верить в прощение, а потом и вовсе забываешь, как звучит своё имя в чужих губах. И вот ты стоишь у этого киоска, сжимая в руке своё разбитое «всё», и не знаешь, что просить: ремонта души или заточки веры.

В мире, где всё можно починить — от телефона до ботинка, — почему никто не чинит любовь? Может, потому что для этого не нужны инструменты, а нужна смелость быть уязвимым. А смелость нынче не в моде. В моде — броня, ирония, дистанция.

Киоск стоит, как памятник тому, что мы когда-то умели: верить, ждать, прощать. Его окна запотели от чужих вздохов, а вывеска облупилась от времени, но смысл остался. Может быть, однажды кто-то снова зайдёт туда — не за ремонтом, а за надеждой. И старик, если он ещё жив, улыбнётся и скажет: 
— Любовь не чинят. Её просто не выбрасывают.

И ты поймёшь: иногда достаточно просто остаться, когда все уходят.