Лавровый венец

Луна, позолотя на темени медь,
Готовила им страшны муки.
Стрела о безумною любви
И стрела о безутешной боли.

Безутешная мольба пронзила деву,
Та нимфой речной была.
А другая же стрела любви
Догнала в тот час и Апполона сполна.

Он в винке, из света чиста ореол,
Он с огнем в глазах.
Безумно певчий Апполон
За нею гнался, как масон.

Всё шептал он безутешно:
– Ты моя, и мы навеки будем вместе, ты прийми!
Она же закрывала веки и просила:
– Уходи...

Он гнался за нею по пятам:
– Моя ты, Дафма, моя, да и больше ты ничья!
Забыл он все звёзды, позабыл небеса.

Дафма, слыша всё это, боясь,
Упав на колени, склонясь,
Умолять она стала
И стала навечно
Детём лавра.

И теперь он смотрит на ветки,
От волос осталась листва,
И от того хрупкого тельца
Появилась жёсткая кора.

Опечаленный солнцем юнец
Одарил дерево способностью вечно зеленеть
И сделал в память на голову
Шуршащий венец.

Говорят, что любовь всему божественному
Противоестественна
И пророчит лишь один разлад.
Только бы знали, что без нее
Даже на Олимпе не все хорошо