Старый учебник

               


                Ветеранам Великой войны за Отечество   


               


     Ну  что может тебе рассказать старая, видавшая виды книжка?   Это не сказка о добром молодце,   не роман о пламенной любви двух сердец или повествование  о путешествии в  далекие края. Это учебник.  И все же за  обложкой скрывается трогательная история. Эта книжка –  факт из биографии одного доброго  человека, и она одновременно документ истории.   За ее страницами  детство, юность, становление характера  и крушение мечты. Об этом    рассказ.  О человеке,  его  нет давно на свете. Он дружил с этой книжкой.  Рассказать о нем - мой долг.   Вместе с этой книгой оживает моя память.
   Уже отгрохотала война, когда я родился.  Суровые военные годы, они  несли страдания,   разрушения и смерть, и они позади. Закончились  они,  по счастью для нас. Все так же ходит по небу яркое светило,  копошатся   воробьи во дворе, зима, весна, лето, но жизнь уже стала иной. 
      Начало пятидесятых.  Стало людям хватать  хлеба. Мне купили  ботинки.  Их надо беречь, но едва ли  это доходило до моего ума,  едва ли я понимал, как трудно было родителям  купить их. Я уже большой,  есть своя рубаха,  даже две их,   синяя и желтая, еще  штаны и вот ботинки. Человек,  челобук, человечек я.  Просто жил, зная, что не надо, гуляя по улице, пинать камни, залезать в лужи.  Надо запомнить раз и навсегда. И еще,  не стоит переходить через межу между огородами,  хотя  там  у соседа на парнике огурцы растут...
      По судьбе соседа тяжело прошлась война. В детстве я боялся этого человека. Я был парнишкой, и  все вокруг были старше меня,  а сколько кому  лет, какое мне дело! Сосед ходил  на деревянном протезе,  пришел с войны слепой  на один глаз.  Что еще война может подарить человеку?..   Вечно бормотал что-то по-немецки. 
      Он мне казался страшным древним созданием. Баба Яга костяная  нога. Страшила страшный. Своего отца я за старого не считал.  А он старик, старая развалина, как   крепость  с пробоинами. Она разрушена  наполовину, но не сдается. 
   Его жена, Галина, родом с Украины,  приехала с ним, они познакомились там, на войне. У них дочь, мне ровесница. Мы играем вместе.
   
     Итак, соседский дом на три окна, собака  на дворе. В нем живут трое, дядя Вася Кабалин, его жена тетя Галя и дочурка Аня. Почему-то моя мама работает,  а тетя Галя всегда дома. Я  бы тоже так хотел.  Я прихожу поиграть к Анютке,  с ней интересно.     - Хенде хох! – захожу к ним в дом.
       В ходу у нас,  малых  ребятишек,  военные слова.  Брестская крепость,  катакомбы,  танк, дот, дзот, блиндаж,  пулемет, красный флаг со звездой. Я солдат, иду в бой. Фашисты и наши, но победа будет за нами!
      Анютка,  с которой играли мы, мальчишки,  у  нас медсестра. Перевязывает мне то глаз, то ногу, когда  меня понарошку ранят на войне.  Она возится  со  мной больше, чем с другими.  Я же ей сосед,  а это что-то значит.
      Мы одногодки.  Мы вместе пошли в  школу. Мне было  семь лет , шел пятьдесят третий год.  Сразу появилось много девчонок  и мой интерес к Ане угас. Тем более, нас посадили за разные парты  далеко друг от друга.  Палочки, крючочки,  первые буквы.
   Аня тогда сказала: – А у нас есть дома  книжка, в ней буквы другие, немецкие. Приходи, покажу.
    Как всегда захожу с палочкой - это ружье, и  я солдат.   .
      -  Хэнде хох! Вот уже где есть себя показать!
      - Пап, мы вместе хотим твой учебник немецкий посмотреть,  - говорит отцу Аня.

       Книжку достает  из шкафчика  сам дядя Вася. Он ее бережет.  Это  учебник немецкого языка, для  седьмого класса Он  человек грамотный, окончил школу-семилетку.. У себя дома он оказывается совсем не такой страшный, как на улице.
    - Немецкий язык, - говорит он мне, -   самый интересный урок в школе был. Я его ждал с нетерпением. Учительница у нас хорошая. Много нам рассказывала. Стихи Гейне   читала.   Мечтал я побывать в Германии. Познакомился бы там с какой-нибудь девчонкой и говорил бы с ней легко, как с вами. Не вышло.
  -   Хочешь, я любую вещь по-немецки назову,- говорит дядя Вася, - ложку, вилку, нож, стол.  Окно, кошка...
     Я был поражен.  Тысячи предметов вокруг, и он все их знает. Ветер, воздух, трава. Есть пить, бегать, прыгать...  И все по-немецки.
- Да ты же тоже кое-что  знаешь. Хэнде  хох, руки вверх.
- Научи меня, дядя Вася, по-немецки  говорить. Это трудно?
- Когда интересно, не трудно. Только как я домой вернулся, интерес к нему у меня совсем пропал. Страна великой культуры вдруг принесла всем столько зла и разрушений.
    Дядя Вася подошел ко мне близко, вижу протез у моих ног: - Война окончена,  сынок. Садись за стол, поедим. Помянем моего командира.  Это был  день, который изменил мою судьбу. Особый день. Помянем со  мной.
   -Я всегда возле командира был. Он любил меня спрашивать, что и как сказать по-немецки. Он слушал, и удивлялся. Как это, и у них, и у нас одно и то же, стол, стул – вещи одни и те же, а слова разные.  Вот выучили бы русский, как ты немецкий, и войны не было бы.
   Я у него  на связистом был, на передовой мы стояли. Каждый знал,  что  фашисты рядом, и это враги.
 - Как  командира зовут?   Где он?
-  Нет его, погиб. Петром звали. Петром Александровичем. Умный, добрый был мужик. Лет на десять меня старше.  Я был молодой, недавно школу закончил.
Вмешалась тетка  Галина. – Вась, перестань. Опять реветь будешь.
    - Галя меня спасла,  меня подобрала. Нас разбомбили. После бомбежки она подошла, командира убили,  а я живой. Страшно было, но наши устояли. Когда меня комиссовали, мы поехали на Урал, к  родителям.    У нее дома  не осталось никого,    вот мы и приехали сюда,  к моим, к отцу, матери.
     Он смотрел на меня как на взрослого человека, способного его понять.
    - Командир все время держал меня возле себя. У него брат младший, такой как я, его убили на войне. Я  был как связист всегда возле него, когда к нам прилетело. Его насмерть, а я контуженный,  без ноги.  Очнулся  уже не знаю,    где и когда. Хату тогда, в тот налет  у Гали всю бомбой разворотило. Много было разрушений в селе. Как-то удалось, перевязала меня.  Так и познакомились. Вот  привезла меня домой.
  - Хватит, Вась.  Разволновался опять.
На глазах у них уже  были слезы.
   -  Вспомним  Петра.  И как ты меня из-под обломков вытащила искореженного. Он меня, сопляка, собой спасал. Я с ним был. Может, погиб бы я, застрелили бы меня, когда ходили в атаку. Он меня берег.
     Все сидели молча, а дядя Вася плакал.  Все вокруг свои.
   - А ружье свое спрячь.  Не люблю я военные книжки и про войну картины.  Лучше
с Анюткой в куклы играй.
 
   - Ты врачом будешь у меня,  Анютка.
  -  А я кем буду?
 -  А ты строителем. Дома будешь строить.
 -  А зачем их строить. Они построеные стоят.
 -  Дома надо для людей строить. Когда построишь дом, пойдешь его защищать. Землю свою защищать будешь.

    С тех давних пор не угас у меня интерес к немецкому.  Что интересно, дядя Вася никогда не ругал немцев. Он ругал  фашистов, захватчиков.  Немцем, он говорил, рождаются, а фашистом становятся.
  -  А кто тебя искалечил?
 -  Они. Фашисты. Люди по своей воле других не убивают. А фашистам, завоевателям наша земля наша нужна была, они людоеды, а не люди. Они и своих немцев, коммунистов, убивали.   Фашистами были не только немцы.
Наш командир коммунист был. Он со мной обо всем говорил.
- А ты, дядя Вася, коммунист?
-  Не знаю. Может, и коммунист, я землю свою защищал.   Вместе со всеми.
   
    После окончания школы  я поступил учиться, уехал в город. Аня  смогла поступить в медучилище, медсестрой работает, осталась при отце и матери.
      Василий Максимович  тяжело покидал белый свет.  Книжку эту просил мне отдать.  В бреду вспоминал командира, все хотел его увидеть, звал своих военных друзей.  Так до конца жизни не отпустила  его война.  Подлая это штука.
 
      Да, должен я еще об учебнике рассказать. Мне книжку  отдали. Вот она,
тоненькая  книжка в матерчатом переплете, передо мной. По ней  Василий  Максимович  учился немецкому.  Автор учебника   Э.Г. Иогансон- Гегель. Немецкий язык.  Учпедгиз.  Год издания 1935-ый. Сто тридцать шесть страниц вместе  со словарем. Тираж 200 тысяч экземпляров. Вот столько его одногодков на фронте и в тылу защищали нашу родину.
   Передо мной эта  книга. Осталась на память. Он много говорил о войне. Гляжу, и слезы на глазах. Мечтатель. Воин. Он никогда не  считал себя героем, он был рядовым, солдатом,  спасавшим  нас...