Сказочник

Ребёнок на спектакле новогоднем
Сидит, волнуясь, с мамой. Первый ряд.
Нет ни вчера, ни завтра - лишь сегодня
И то, о чём на сцене говорят.

Кощей так хорошо загримирован,
Так хорошо отыгрывает роль,
Что кажется ребёнку: духа злого
Убить обязан молодой король.

И пробуждает праведную ярость
В ребёнке том Кощея колдовство.
Он, хмурясь, с кресла привстаёт, пытаясь
Стаканом с соком запустить в него.

Но отбирая у него стаканчик,
На ушко мама скажет малышу:
"Кощей-то микрофон в короне прячет.
Ненастоящий он. Отдай, прошу."

Ненастоящий?! Это всё неправда?!
Все обманули: и Кощей, и мать...
Зла больше нет, и радоваться б надо,
Но сын обман не хочет им прощать.

И на вопрос: "Понравилось?" угрюмо
Мотнув в сердцах вихрастой головой,
Мальчишка пробурчит: "Я так и думал.
Дурацкий твой Кощей. Хочу домой."

Пройдет пятнадцать лет. Мальчишка этот
По-новому увидит сцену ту.
Поймёт, что ведьма, в чёрное одета,
С трудом свою скрывала доброту.

Актриса невысокого полёта,
В театре детском за гроши трудясь,
Чтоб низостью создать контраст высотам,
За амплуа тяжёлое взялась.

И что его тогда не предавали
Ни мать, ни ведьма, ни Кощей-садист.
И что добра ему тогда желали
И труппа, и придумщик-сценарист.

Никто там не был негодяем, вором,
И если кто-то зло в себе таил,
То лишь ребенок, на расправу скорый,
Который их не поблагодарил.

«Весь мир — театр, а люди в нём — актёры»
Сказал Шекспир, и как же был он прав!
Мы бьёмся, злимся, мы вступаем в споры,
Сюжетный ход какой-то не поняв.

Не видим мы задумки тех, над нами,
В мотивах их мы ищем гниль, корысть.
Нет, мальчик мой. Здесь зло творим мы сами.
А Сказочник-то добр к тебе. Очнись.