Сперматоксикоз классика. Держите меня семеро

Чтобы все поняли, что поэты - люди и, даже, не лучшие из нас, сегодня читаем классиков. (В скобках мои скромные опинионсы)

Борис Пастернак

Кругом семенящейся ватой
 
Кругом семенящейся ватой,
("-ся" Это как? "Самоосеменяющейся"? Сомнительно, ну " Окей")
Подхваченной ветром с аллей,
Гуляет, как призрак разврата,
Пушистый ватин тополей.
(Нормально. Ну образ такой возник.)
 
А в комнате пахнет, как ночью
Болотной фиалкой. Бока
Опущенной шторы морочат
Доверье ночного цветка.
(Не понял, как бока шторы морочат запах растения, но, допустим.)
 
В квартире прохлада усадьбы.
Не жертвуя ей для бесед,
В разлуке с тобой и писать бы,
Внося пополненья в бюджет.
(Монетизация поэзии, это нормально для эпохи, когда поэты занимались переводчеством, дабы кушать. Но здесь это почему? Главное - почему так криво? )
 
Но грусть одиноких мелодий
Как участь бульварных (!!) семян,
Как спущенной шторы бесплодье,
Вводящей фиалку в обман.
(Блин. Семя и шторы. Второй раз. Это как в плохом анекдоте про кретинов, вытирающих сперму о шторы. Анекдоты не беспочвены?)
 
Ты стала настолько мне жизнью,
Что всё, что не к делу,— долой,
И вымыслов пить головизну
Тошнит, как от рыбы гнилой.
(Тут мои полномочия всё. Про рыбу гниющую с головы слышали всё, но фиалки, сперма... Я устал)
 
И вот я вникаю на ощупь
В доподлинной повести тьму.
Зимой мы расширим жилплощадь,
Я комнату брата займу.
(Быт съел поэзию до дна.)
 
В ней шум уплотнителей глуше,
И слушаться будет жадней,
Как битыми днями баклуши
Бьют зимние тучи над ней.

(Не требует комментария.
Я Пастернака почитал. Говно - ваш пастернак. )

Сперматоксикоз классика. К моменту написания 41 год человеку.