Рыцарь Монмута

Скачет рыцарь на коне,
только это воин не простой,
с детства преданный войне,
с короной золотой.

Позади идут полки отца,
Северн переходят с правого притока,
во имя королевского венца,
во имя Болингброка.

Идут батальи через реку,
в сторону холма,
навстречу ненавистному врагу,
туда, где долго кружит тьма.

Замечают подле короля появление аббата,
его молитвы словно вспышка,
о пощаде "милого" собрата,
но звучат для всех здесь как лишь нахальная усмешка.

- Вам нужно оказать услугу Богу, -
резко заявил король монаху,
- показать глупцу дорогу,
что сулит Господь монарху! -

Обнажил король свой меч,
напугав до ужаса священника,
и снова принцу наказав, чтоб гнусному предателю голову отсечь,
уделяя сыну слово пленника.

Младший Генрих лишь поморщился,
неужели он снова тут мелкая сошка?
Но очень быстро опомнился,
ведь вскоре будет он словно ловкая кошка.

Пока аббат удаляется, наблюдает за ним пятый граф Стаффорд:
Неужели сейчас уйдет весь этот улов?
Неужели настолько слабый наш лорд,
и не поднимет здесь ввысь он знамя Ланкастеров?

Доходит священник до Хотспура, но тот не дает ему и вымолвить слова:
Вечером ступай к обманщику обратно,
не спеши идти к нему снова,
сначала дождемся Глиндура, а сейчас ещё рано...

Видит вдали замешку мятежников,
сидящий в седле разъяренный король,
мечтает избавиться он от этих соперников,
приказ отдаёт - шлепнуть врага словно гадкую моль.

Строятся рыцари света в баталии,
властный монарх становится в центре,
благородных воинов охранять его обязали,
оставаясь в этом смертельном оркестре.

Стоят баталии, смотрят на шотландского глупца,
видно, не усвоил он урока,
но во имя ль королевского венца?
Во имя ль Болингброка?

Переводят взгляды воины налево,
принц места свои там занимает,
будет впереди батальи смело,
все вопросы он снимает.

Наконец, пошли баталии вперёд, преодолевая страх,
лучники Чеширские,
тут же ставят роялистам шах,
вонзая в их доспехи стрелы меткие.

Быстро услыхал король, через несколько секунд:
Здесь упал наш милый граф!
- Старый-добрый Эдмунд... -
правая баталья повернулась, рьяно убежав.

Хотспур тут же это бегство увидал:
Бей нещадно проходимцев!
- Из укрытия он встал,
в жестокую схватку повел пехотинцев.

Людей погибнет здесь немало,
баталья мятежников яро давила,
монаршее знамя громко упало,
но королевское войско не уступило.

Поднимает Генрих забрало свое,
и в это мгновение,
попадает в щеку ему острие,
и только лишь чувствует он боль от падения.

Вздрогнули рыцари света, ведь пал их лучший боец,
захотели они убежать,
как снова поднялся этот храбрец,
взывая и дальше врага здесь сражать.

Кровь залила смелого юнца,
атакует он чеширцев с быстрого наскока,
но во имя ль королевского венца?
Во имя ль Болингброка?

Зажегся огонь в сердце ополченца,
долгая идет минута,
это во имя принца,
это во имя Монмута.

Хотспур, однако, не испугался,
с бесстрашием навалилась баталья его,
от ударов мечей здесь мир содрагался,
не похож он на все потерявшего.

Ведёт вперед людей своих он,
то яростно влетая в бой,
то был неожиданно сражен,
неизвестно чей рукой.

Разбитые мятежники резво бежали,
пока роялисты их догоняли,
суровой каре они подлежали,
и радостно победители долго кричали.

На месте сражения давно стоит приход,
чтобы знали, на самом деле во имя кого,
чтобы помнил героя народ,
чтобы знали, на самом деле во имя чего.

Вечная память будет места священного,
давно побеждена здесь смута,
во имя Генриха Великого,
из прекрасного Монмута!