Чья-то жена согрета больничной койкой, умирая от туберкулёза в сорок один,
А ты ловишь от полуторагодовалой любви мармеладовый нервный сплин.
Очнись, самосудья и самосебегосподин,
Ты давно один,
На потолке мирозданья картина
Мерещится тебе в гудящем онемении стен.