Чёрная мама-75

                Тренируем полицейских.

     Утром меня отвезли в офис генерала, мы с ним обговорили план тренировок. Сначала старшие офицеры, летаем  по «кругам»  в  районе аэродрома, затем обед и летим на север, в Донголу,  где  будем заниматься с остальными.
     Техники  уехали  снимать турбогенератор, а  Бобков остался на вилле. Мы втроём будем тренировать сразу пилотов, штурманов  и бортмехаников,  Кучма
и Бирюков также являются  инструкторами по своей специальности.
     Во время обеда сказал генералу, что  замечаний у инструкторов нет, но  лично  у меня есть пожелание для командиров слетать со мной,  когда полечу с перегрузом.
     -Я Вам вечером позвоню, а  вы  сориентируетесь, кого послать.
     -Хорошо, спасибо. Дело  нужное,  скорости  ведь совсем другие.
     -И Вам спасибо  за самолёт,  не  придётся  сидеть полмесяца без дела.
     -Аллах с вами,-генерал попрощался и вышел.
     Я тоже покинул наше уединённое место и вышел в общий зал. Все лётчики здесь же приступили к намазу. Пришлось их немного подождать.
     -Командиры среди вас есть?-спросил  я полицейских-лётчиков возле самолёта.  Один поднял руку.
     -Садитесь слева и готовьтесь  к полёту,  я сажусь справа, тренируемые бортмеханик  и штурман занимают свои рабочие места, инструкторы стоят рядом.
     Недолог путь до Донголы, тренируемый  экипаж с поставленной задачей  справился,  мы благополучно долетели и приземлились.
     -Теперь два полёта по «кругу» и меняетесь.  Не волнуйтесь, у вас всё хорошо получается.
     Оставшихся вторых пилотов я проверил уже сидя в левом кресле. Оставалось ещё пару  полётов и мы решили сфотографироваться. Красивое фото получилось на фоне отдалённой пирамиды.
     Зазвонил телефон, посмотрел, номер киевский.
     -Сергей Михайлович, еле до Вас дозвонился.Куда вы пропали?
     -Да, вот с ребятами решили в бассейн съездить.
     -Ясно,  правду  говорить  не  хотите. Нам всё известно, Вы нарушили договор, тренируя  арабских лётчиков, поэтому будете наказаны.
     -Игорь Викторович,  лётчики  полицейские,  они нам не конкуренты, зато экипаж не будет сидеть без дела.  С завтрашнего  дня  на  их самолёте начинаем летать  по  программе  «Маджала»,  прикрываем перед заказчиками.
     -Зелинский  принял  решение  Вас  наказать, как, пока не знаю. Надо было согласовать с нами.
     Настроение  упало. Что  за люди?  Ведь всем хорошо, авиатехники, не работая,  будут получать зарплату, так как у полицейских свои есть.Похоже, Бобков  всё  же  воспользовался  камнем за пазухой, но встретил нас крокодильими слезами:«Как они узнали? Теперь  нас  домой  отправят!»  Да,  тот ещё артист.
     Вечером позвонил Вариводин, сказал, что  меня переводят во вторые пилоты.
     -Игорь Викторович, думаете, Бобков  сдаст  экзамен в департаменте? Я  сомневаюсь.  Ещё  в начале командировки я предложил поделить  заработок пополам, поэтому в деньгах я не потеряю. Не хотел говорить, но придётся-у  Бобкова  с  головой  не всё в порядке, в Джубе нас чуть всех не угробил,  спасло моё вмешательство. Сказал, что плохо себя чувствует.  Пришлось  летать  самому,  он за пассажира. Теперь постоянно его контролирую, потому что больше не доверяю ему, как лётчику. И ещё были  у него  заскоки, Бирюков подтвердит.
     Знаете, была бы моя воля, я завтра бы уехал, настолько меня достал ваш «гарный» экипаж. Где вы только этих алкашей набрали?
     -Сергей Михайлович, не надо горячиться. Осталось три месяца, оставайтесь командиром. Зелинский рядом, всё слышал по громкой связи, согласен с таким решением.

                Полёты не в радость.

     Работы было много и  это радовало.  Дружеского общения не было.  Все  выходные я  пропадал в бассейне «Холидэй вилла». С новыми знакомыми играли
в бильярд,  разок  попробовал  в большой теннис, но жарковато.
     В гости к экипажам других авиакомпаний ходили все, всё-таки обязательное застолье. Приятное общение с новыми  людьми, с которыми объединяет профессия.  Встаёт  один  из  командиров  и произносит тост:
 
Пусть бегут года, я знаю,
жизнь прекрасна лишь тогда,
когда весел, бодр, летаю,
любовь к небу-навсегда.
Славлю всех людей влюблённых,
в эту светлую мечту
людей ею озарённых,
покоривших высоту!

    За нас ребята!

    Боже мой, это же две строфы из моей песни!Приятно было слышать. Гитары, к сожалению, у них не оказалось.
     Члены моего экипажа большие любители ходить в гости, но  к  себе  что-то не зовут. Считаю, что это некрасиво, поэтому пригласил два экипажа на свой день рождения.Ребята с России и Украины.Нашлась гитара,  душевно  пообщались,  попели. Песню мою «О  молодых  пенсионерах-лётчиках»  переписали с аккордами. Значит, будет жить моё произведение на африканском континенте.
     Родные  все  поздравили  по видеосвязи. Здорово поговорить в живую!
    -А у вас весело!-сказала Рита, когда  я им показал нашу дружную  компанию,  пришедшую  меня поздравить.
    -На том стоим!-подтвердил я.
    Не люблю  расстраивать  их, у меня всегда всё хорошо. Воспользовался  я  скайпом и в женский день, поздравляя  всех  своих любимых женщин: Риту, Олю,
маму,  сестру,  тёщу. Не  была  забыта  и  Нелли. Как прекрасно, что они у меня есть.

                Штурман «держит» слово.

     Наши друзья  из  Ставрополя собрались  лететь в Эфиопию, Аддис-Абебу, а штурман заболел. Попросили меня отпустить с ними Кучму.
      -Отпускаю, если он сам пожелает. Только прошу, не наливайте  ему  много, дайте лучше с собой. Нам рано вылетать на следующий день.
      -Хорошо,  дорогой,  как с кажешь,-сказал Владимир Смирнов, мой знакомый по Теракотену.
      В результате рано утром мне позвонили из полицейского участка, сказали что штурман у них, валялся пьяный в ста метрах от нашей виллы, в форме, рядом штурманский  портфель.  Нужен  представитель авиакомпании, потому что его ждёт суд.
     Я сообщил Гхасиму, попросил урегулировать эту проблему, а сам нашёл свободного штурмана  Ан-12  и мы улетели в самый западный город Судана в про-винции Дарфур, Джинейну.
     Вечером Александр рассказал нам свою историю:
     -Когда   я возвращался  от  ребят, то был в норме, выпил  пару  рюмок  под хорошую закуску. Но меня засекли  конные  полицейские  и двинулись  в   мою сторону,  я в переулок и затаился.  Они  повертелись рядом и пропали. Я выбрался на другую улицу и пошёл спокойно домой, они снова нарисовались, понял, что пасут меня. Незаметно нырнул в подъезд дома и полчаса там переждал, для успокоения уговорил всю бутылку  вискаря,  а  то  всёравно конфискуют. Пока шёл, сморило и я даже не помню, как свалился и заснул.
     Очухался  в  тюремной  камере, где было человек сорок.  Жажда  замучила,  но  пить из-под крана, как местные, побоялся. Вскоре начали по одному вызывать, как я понял, в соседней комнате сразу вершили суд,наказание,в осовном, удары палками по пяткам. Свист палок, крики осуждённых доносились в  нашу камеру. Признаюсь, было страшновато.
     Вывели и меня в эту комнату, где за столом восседал смеющийся кади*, а рядом с ним стоял улыбающийся Гхасим.
     -Ну, что штурман, ты нарушил сухой закон страны пребывания, за это  ты  должен  получить двадцать пять ударов палками по пяткам, но твой уважаемый начальник уладил этот вопрос, поэтому ты освобождаешься  из-под  стражи  и  едешь  вместе  с ним домой. Следующий!
      Когда  вышли,  Гхасим  сказал, что я должен ему 200 баксов. Вот и слетал, подработал.
     -Александр, за  тебя полетел штурман  с Ан-12, я ему заплатил 250 «зелёных», так что не забудь и мне прислать,-обрадовал  я присосавшегося к банке
безалкогольного пива штурману.
     -Дорого мне стала Эфиопия,-сказал он, открывая вторую банку.