Неизвестное и Невыразимое

Знать мы можем только то, что имеет конец. Но есть две границы, за которые не проникает наше знание: Начало и Конец времени. Их можно обозначить двумя знаками.
Y — это Начало. Невыразимое. Это лишь половина Креста, обещание полноты, которое никогда не будет высказано. Оно невыразимо ни в вышних, ни в нижних. О нем нельзя знать — его можно лишь восхвалять. Любые слова о Нем — не определение, а лишь священная пляска вокруг Него, танец, в котором нет ни капли знания. Ему подобает не познание, а Слава: «Слава в вышних Богу». Это половинчатая теофания, вечно приоткрытая завеса. И потому всякая попытка схватить Невыразимое за два его рога (Y) обречена.

X — это Конец. Неизвестное. Это Крест во всей его полноте (палеоеврейская Тав: ;;), греческая Омега. Это то состояние бытия, о котором нам прямо запрещено знать: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти». Если Начало невыразимо, то Конец — принципиально неизвестен. Это полная теофания, тот эсхатологический миг, когда «будет Бог все во всем», и потому для отдельного, познающего сознания он недоступен по определению.

Можно было бы говорить об Эйн (;;;;) — непостижимом Ничто, и об Эйн Соф (;;; ;;;) — Бесконечности, из которой эманируют обе эти границы. Но это лишь умножит число слов в священной пляске, не приблизив нас к сути.

В конечном счете, знак Тав (;;) — это и есть метка, оставленная на границе нашего мира. Это и знак Креста, и последняя буква, и музыкальная нота, задающая тональность всему Неизвестному и Невыразимому.

Но могу ли я спеть достойную хвалу на сей ноте, если мне неведомы все ее звуковые диапазоны, все ее октавы октав?