Мария-Антуанетта и де Ноайль

Да, госпожа де Ноайль — это чопорность барокко, последняя строгая линия дворца, где всё — порядок, где драпировка тяжела, где каждый жест весит, как судьба. Она — от мира, где величие и долг неразделимы, где жизнь — не удовольствие, но служение форме.

А Мария-Антуанетта — это воздушность рококо, её шаг — лёгкий менуэт, её смех — фарфоровый звон, её дух — ускользающая пастораль. Она — от мира, где рощи из гипса, овечки в лентах, и любовь — игра, а не обет.

В символическом измерении:
Ноайль — как колонна из тёмного мрамора, что стоит, даже когда трон дрожит.

Антуанетта — как веер из кружева, взмах которого может быть началом бала… или революции.

И при этом — обе обречены. Барокко не удержит мира. Рококо не спасёт сердца. Их встреча — не только личное недоразумение, но эпоха, смотрящая на своё отражение — и не узнающая себя.

Как писал Цвейг о похожем столкновении:

"Один век уходит, обернувшись, другой ещё не осознал, что он уже не игра."