Гайо не ссылали на безжалостное приключение
Признаваясь паломником природы, он вздыхал
Он избрал хождение без цели и рабское мучение
Травили его полной пыли легкие и солнечный запал.
Он метался к дивным оазисам, оставаясь с жаждой
Плутал меж сердцевины разума и горя, колючих как и нож
Засыпал с рассветом, мерзнув ночью каждой
Забыв о холме в которой крылась правда и тем, в котором ложь
И вот настигло так безропотно и тихо на закате
Боязнь. О кара, морок, осязание, страхи.
Двумя порезами отрезал ноги, сжав их до объятия
А с глаз кровавые следы, дал оклевать их птахе
Гайо остался лежать на палящей кровати, не молод и не стар
Изводя себя муками страха, оставаясь мороком творца
В нем был мятеж, тревога, сухость и закрытый дар
А он лежал, не мертвый, не покаянный, без ясного конца
Страдалец пустыни
© Copyright: Перизат Кожаева, 2025
Свидетельство о публикации №125062101819
Свидетельство о публикации №125062101819
Рецензии