34

ты скользишь губами бога
по холодным бледным лбам
не изучена дорога
карта неба не видна

лёгкой статною походкой
через лёд сквозь семь морей
лезешь в душу как в берлогу
чтобы ближе быть ко мне

тают грязные сосульки
по весне летят грачи
жар в груди трясутся руки
глазки стынут ты молчишь

разбежались ранним утром
пот впитал сухой матрас
путь шероховатый трудный
по заказу лишь для нас

шерстяных следов пелёнка
на футболке от кота
оставаться бы ребёнком
но увы плывут года

жарко летом бог рокочет
нас не видя за окном
привороты сглазы порча
нам в дороге нипочём

семицветик разлетелся
жить любить не замерзать
развела сырое место
материнская слеза
 
ты кричишь тебя не слышно
твой февральский недобред
колыхает пред мальчишкой
тая бешено в огне

суета весна потрясно
мчимся вдоль реки вдвоём
инвалидная коляска
с беспородистым огнём

с рук мозолистых не курим
псом согретая листва
нам оставила раздумий
да кусочек божества

райский сад чужое ложе
бриллиантовых очей
блеск невнятная тревожка
плед из солнечных лучей

ты возьми меня в аренду
век смертей не так уж крут
шар земной в аплодисментах
ампутированных рук

сединой в башку ударив
бог прижал меня к земле
можешь дальше зубоскалить
можешь быть со мной в беде

за весной весна вторая
точит ржавую косу
называют сыном рая
божьим баловнем зовут

но в бессмертном чане жизни
места нет для нас двоих
светлый хольстен синий винстон
можем сесть поговорить

краем глаза разведёмся
клуб любителей поныть
но коралловые дёсны
просят скромно дальше плыть

плод любви гранитных вёсел
тяжесть глупость кувырок
в омут памяти бесслёзный
выходцем из лживых строк

там предательская клетка
ливни из тверделых смол
обниманий сотни крепких
растаможенный укол

всё в одной большой картине
кони люди в платье ты
словно горным серпантином
жизнь межуешь средь гряды

интересно до и после
как ты в мармеладных снах
яркий мир однополосный
раскурочила в крестах

чувства греть на сковородке
разучился за года
мы теперь на разных лодках
наше дело пропадать

придорожный бес очнулся
я безбашенно раним
да всё также тем же грузом
неотёсанный гранит

сбит с маршрута не угодно
так вести себя в слезах
опьянела безысходно
путеводная звезда

истоскалась обмелела
в жиже пьяна река
отпечатком тела бренным
бьёт седые берега

гнёт фальшивую субботу
исхудалый жёлтый лист
описав любовь до гроба
живо вычеркнув на бис

мы всё дальше от господни
космос скомкан год за два
пролетает стулом-троном
электрический февраль

там где кончились тропинки
уязвимый бравый шаг
прекратился по старинке
отдышались не спеша

хлеб и соль под лунным кровом
в черепной коробке дни
жду заветные три слова
тонем сохнем и горим

в путь дорогу шагом стройным
воздух рвётся в даль несёт
на подгнившем чёрном море
чешуёй всплывём и всё

бьётся утро голой плетью
дружбой стёртые края 
как бухой чернильный ветер
распинаются в бровях

запах выжженной покрышки
ветер тёплый трёт кадык
хорошо что нас не слышно
без возможности любить