Пиши Пиит, пиши...

               
                Уж коль писать, то только кровью,
                И лишь на лацканах души...

                Коль Пиит ты - сделай пушками слова,
                Может так и не погибнет пацанва...

Я, как и все, кого люблю и знаю,
И кто со мной тропой через века
Бредёт сквозь ночь неоновую к Раю,
Ещё дышу, знать, жив наверняка!

Ещё пишу, да знаю, что не гений!
Что не забрать - не прячусь по тылам,
Без всякой лжи, вранья и сожалений:
Строка к строке - душа напополам.

И очи в ночь, вверху мерцает Вега,
Чуть дальше шар - багровая луна,
Вокруг бело от выпавшего снега,
А там, вдали, кровавая война.

А там, где Днепр, сестра стреляет в брата,
В отца - сынок, практически в упор...
Из раны кровь черна и горьковата,
Её везде излишек, перебор.
 
Её...Пиит, забудь о том, что ныне
Ты видел здесь, так будет лучше всем:
И алый снег, и лёд, и алый иней,
И всё, что там, во тьме, за бытием.

А там лишь ночь без края, без начала:
Аид, Харон и лодка у причала.

              * * *

Пиит не тот, кто, ведая, что смерть
Не вход во сны, а вороны над тленом,
Стремится быть везде одновременно,
А тот, кто тлен ввергает в круговерть
Дымов и дум безрадостных Геенны.

              * * *

Пиит, когда иссякли слоги
И ты к блаженству охладел,
Не слякоть клясть квартир убогих,
А быть над нею твой удел.

И ввысь глядеть, где небо в звёздах,
Как в гуле пчёл цветущий сад,
А рядом та, для коей создал
Ты этот рай и этот ад.

Присядь к столу своих воззрений,
Где нет ни вымыслов, ни лжи,
И криком в ночь стихотворений,
Что жив ещё, ты всем скажи.

Но всё же патоку присловий
Ты лить на скатерть не спеши,
Уж, коль писать, то только кровью,
И лишь на лацканах души.

              * * *

Её глаза - с лазурью райской бирюза,
Упасть - не встать, не быть пиитом, не изведав,
Печали их над бытием своим победу,
Всё вместе там: и боль, и горькая слеза.

И страстный пыл, когда от них по телу дрожь,
И лютый огнь холодной ярости и гнева,
Когда в тоске по павшим мученикам дева,
Но точно то, что коль нырнул в них – не всплывешь.

И не вздохнёшь, не сжав морщинистые скулы,
Видать, внутри тебя там что-то перемкнуло,
Что ты без них уже, в том радость, и беда!..

Ни ввысь взлететь, чтоб вниз потом, ни выйти с круга,
Ни стать себе, пытался ведь!.. заклятым другом,
Ни жить, как ранее, не сможешь никогда.

              * * *


Возлежу среди двух тополей -
Холм заросший и Осень вокруг...
О, Любовь! ты меня не жалей,
Не рыдай надо мной, милый Друг!

Вы присядьте вдвоём у главы -
Крест витой на могилке у ног,
Обо мне не гнушайтесь молвы,
Пусть она и слоёный пирог.

Вместе с правдой - на ломаный грош,
За спиной всё - боялись в глаза,
В ней, молве той, презренная ложь,
Как и скорби поддельной слеза.

Посидев подле вас в тишине -
Мы одни под густой синевой,
Через миг, через век, но во сне,
Прорасту я зелёной травой.

А потом уж и дам семена -
Берега, Тополя и Река,
Погубила пиита война,
Увела в тишину мужика.

Что теперь?.. Холода впереди -
Листопад, Снегопад и Зима,
Полпланеты уже на груди,
И ведь это всё мне задарма...

            - - -

Тополя где и я средь берёз -
Вы одни в этой Тьме неземной,
Не жалея ни слов и ни слёз,
Поделитесь молитвой со мной...

              * * *

Над прудом серебрится луна -
Полумглы синеватой родня,
Расшалилась под утро она,
А бардак-то в душе у меня.

Да и как без него - быть беде,
Ведь луна не одна - целых две:
В небесах и внизу, на воде,
Раздвоилась беда в голове.
 
Не могу до лачуги дойти,
Не пускают меня две луны,
Даже пусть им со мной по пути,
Ну, куда мне с двумя-то во сны?!

Ну, куда мне...Кончина ночи,
Уж восток запылал-заиграл
Словно холст розоватой парчи...
Наконец-то пиит задремал!

Ненадолго, как кажет строка,
Не на миг, не на час - на века!

              * * *

Заря отыграла лучами златыми на матовых стёклах,
В засаленных шторах и сдвинутых плотно приземистых окон,
Теперь только свечка в фарфоровом блюдце, горящая блёкло,
Да тени на стенах, от времени серых, и радуют око.

Душа же в надломе, ей, бедной, всю ночку слоняться по дому,
Ругаться со мною, главнее кто ныне, и рваться на части,
Да кланяться в пояс, и нет бы пииту, так духу святому,
В размашистых строчках, о мглу спотыкаясь пассивных причастий.
 
Да кто для неё я, чтоб сразу-то в губы да длани на плечи,
Так, некая сущность, от коей сегодня ни толку, ни проку,
Носитель - не больше, и то лишь с натяжкой, изысканной речи,
На коей когда-то уста говорили Святого пророка.

Ей в небо бы, к Богу, из этого тела, погрязшего в склоках,
Со строфами строчек, с лирической рифмой обыденной прозы…
Из памяти детство стираю стихами, как губкой со стёкол,
Преклонного лета и осени ранней безмолвные слёзы.

              * * *

Бывало утречком к пруду,
В лугах июль - средина лета!
В каком-то путаном бреду,
Сквозь лопухи и лебеду,
Тропой извилистой бреду,
Зачем живу, ища ответа.

Пустынный брег и тополя,
Подальше - чопорные ивы,
И я - поклонник ковыля,
Беспечно глупости меля -
Начать бы жизнь свою с нуля,
Чтоб стать воистину счастливым.

Такая тишь на берегу!..
Такие думки на рассвете!..
Так пахнет мятой на лугу!..
А тут все действа на бегу,
Чрез "надо, брат", чрез "не могу",
Ведь ты за всех, пиит, в ответе.

И за закат - воспел его!
И за рассвет - такие строки!
Биенье сердца моего,
Как у Пророка самого,
И всё ведь это для того,
Найти чтоб Истины истоки.

Найти чтоб Истины Зерно,
Что Божьей Мудрости равно...

              * * *

Зари лишь луч – рубин и кварц, взметнётся ввысь,
В моих мечтаниях наивных облик твой,
Луны же свет прольётся наземь серебрист,
Ты будто рядом у костра сидишь со мной.

Гляжу я вдаль и день, и ночь – пуста тропа,
Лишь только пыль, куда ни глянь – то от ветров,
Или пройдёт хромой пиит – его стопа,
Всё ходит мимо в лес густой на чей-то зов.

Как наяву, повсюду слышу голос твой
И в птичьем пении, и в шуме тростника,
И он зовёт меня в неведомость с собой,
Туда, где горы и шумливая река.

Но нет тебя, хоть постоянно ты со мной,
Я слышу запахи твоих златых волос,
И вновь закат и снова ночь с больной луной,
Да за окошком волком воет чей-то пёс.

              * * *

Ныне маю быть холодным суждено,
Не таким, как в том, далёком, сорок пятом,
С цветом вишен, с абрикосным ароматом,
А с дождями - перекисшие вино.
 
С небом серым - помутнели зеркала,
Было жарко, а теперь в окошке вьюга,
Милый май мой, дополняем мы друг друга,
Словно летом лебедь сказочный орла.
 
Полк Бессмертный ныне строем не пойдёт,
Он в атаку сыновей не поведёт -
Так бывает - ворог лютый на пороге.

Коль Пиит ты - сделай пушками слова,
Может так и не погибнет пацанва...
Вижу их - они безруки и безноги.