Любимой девушке

Ты прости, что тревожу без срока,
Что в грозе расплескался строкой.
Я — шальной, из деревни пророка,
Где поёт соловей над рекой.

Ты — как свет над избушкой забытой,
Где тропинки — из меда и слёз,
Где роса — будто платье открыто
На плечах у берёз и у грёз.

Где-то в стоге, под сенью ромашки,
Я мечтал о тебе с малых лет.
И в тетрадке косой, в первоклашке,
Писал: «Ты — мой солнечный свет».

Где ты шла — там трава зеленела,
Птицы пели безумней, чем в мае...
Ты во мне — неразгаданной смелой
Тоской, что сама не устанет.

Ты во мне — и в запойной балладе,
И в горелом окне поутру,
И в венке, что на старой ограде,
Что плели мы когда-то в жару.

Мне б к тебе — не в пальто городском,
А в рубахе, распахнутой ветром,
С подорожником в ладони босой
И с улыбкой, что пахнет рассветом.

Мне бы крикнуть: «Гляди, я живой!
Я ж не весь угорел и пропал!»
Только голос — как лёд под травой,
Да и мир уж давно осыпал.

Но пока ты во сне мне живая,
Пока помнишь — в глазах и в траве, —
Я дышу, как берёза живая,
Что склоняется к тихой воде.

Ты прости, что порой неприкаян,
Что судьбу перебил на бегу.
Но ведь в каждом сожжённом мой каин —
Я тебя всё равно берегу.

Хочешь — вырежу в сердце сосны
Наши имена без затей...
И пусть вечер падёт, как покосы,
Ты останешься — любимой моей.